Микрорайон Стрижи в новейшей истории новосибирского градостроительства занимает особое место: это пример реновации радикальной – с полным переосмыслением всей перезапускаемой территории, её социальных связей, пространственной логики.
Некоренному новосибирцу словосочетание «микрорайон Стрижи» покажется таким типично «новостроечным» именем, продолжающим именной ряд «микрорайон Снегири», «микрорайон Родники». Это, казалось бы, цельное трио, олицетворяющее динамично растущий новосибирский Север.
Но если Снегири и Родники – типичные такие микрорайоны на пустошах, обычные для советской градостроительной традиции, то Стрижи – микрорайон с предысторией. Формально он в обойме этих эффектных имен самый младший – ему не больше 11 лет. Зато в контексте общегородской истории его возраст весьма солиден – первоосновой его стал рабочий посёлок карьера Мочище. Место это даже частью Новосибирска было не всегда. По рождению и по исходной физике пространства оно было типичным промышленным предместьем, где два уклада жизни – крестьянский и пролетарский – были слиты в терпкий замес, который еще новосибирцам 1980-х казался пугающим. Советский Новосибирск робел перед брутальной самобытностью «карьера» и интегрировал его странно – как будто испуганно зажмурившись.
«Когда мы пришли на эту территорию, нам сразу бросилась в глаза такая «междумирность», — вспоминает генеральный директор группы компаний «Стрижи» Игорь Белокобыльский. — Это было очень странное место – словно несколько исторических эпох сплавились слоями и проступают сквозь друг друга. Частный сектор, бараки 1940-х, странные капитальные дома, явно возведенные хозспособом, с импровизационным подходом к материалам и планировкам. Наконец, типовая застройка, но достаточно экзотичных для остального Новосибирска серий – так называемые «литовки» — пятиэтажки с мелкой нарезкой панелей и брутальным декором из обсыпной гальки. Когда нам это чудо досталось, мы испытали очень сложную гамму чувств – смесь оторопи и куража. Потому что была в этом пестром хаосе какая-то радостная живость, позитивная энергетика. И бросилась в глаза социализация. Да, представьте, она тут была – более зримая, чем во многих упорядоченных районах, развивавшихся под присмотром архитекторов. Палисадники с мальвами, обустроенные бабушками, самодельные площадки для шашлычных посиделок – все это смотрелось приметами стихийной, народной социальности. Это было настолько обаятельно и ярко, что мы сказали себе: «Вот она, первая строфа в песне». Проработанная социальная структура – это прививка против синдрома гетто. И к слову, само имя «Стрижи» создавалось не просто вдогонку к Снегирям, как развитие эффектной птичьей темы. Оно – аккуратное уплотнение словосочетания «СТРоим И Живём». Ну, а то, что в итоге получилась птичка – что ж очень мило. Стриж – это ведь очень городская птица, с большой энергетикой и обаянием. Стриж в итоге непринужденно, как-то сам собой стал нашим тотемом».
В некотором смысле технологической сенсацией стало укоренение кирпича в практике ГК «Стрижи». Оказалось, что по продуктивности в деле квартальной застройки он ничуть не уступает скорострельной панели, а по гуманитарному эффекту её нокаутирует.
«Думаю, именно кирпичу мы обязаны изначальной творческой уверенностью, — рассуждает Игорь Белокобыльский – Выбор в пользу этого материала как бы снял наши внутренние самоограничения. И на домах-первенцах мы осмелились применять решения, которые прежде в массовом строительстве казались немыслимыми. Например, французские окна в домах комплекса «Светлая роща». Французское окно – это реалия, которую тогда в самых претенциозных проектах и то применяли с робостью. А тут – комплексная, квартальная застройка. И оно, это решение, выстрелило! Преобразило дома. Казалось бы, один штрих. Но зато прицельный. Кстати, со «Светлой рощи» началась и наша собственная традиция образных имён. Принцип её – давать комплексам русскоязычные осмысленные названия, связанные с духом места и поддержанные архитектурными решениями.
Мы, меняя застройку района, перезапустили и всю его социокультурную жизнь. Перезапустили культурные ядра микрорайона или создали новые. Таким новообретенным ядром, например, стала реконструированная нами школа №51. По концепции и образовательной результативности это теперь одна из лучших школ Новосибирска – под обновленные стены мы и педагогический коллектив пересобрали. Теперь в Стрижи переезжают в том числе и ради школы. Школа, в которую ребенок идет с восторгом, причем без провожатых и по безопасным улицам – это, согласитесь, дорогого стоит».
Инфраструктурные объекты, прирастая числом, формировали социальные кластеры – образовательный, спортивный, культурный, хобби-кластер. А вокруг них начала искрить новая социальная жизнь. Иногда её направляющим фактором была ивент-активность ГК «Стрижи», но всё чаще она становится «самозарождающейся» — как продуцирующий фактор уже работает дух места. В итоге, за годы развития бывшего карьерного поселка под новым именем сформировалась его новая самоидентификация и новая роль в новосибирской топографии – у микрорайона есть вполне осмысленное эго, осознание собственной самобытности.
И по мере формирования этой новой идентичности менялось и эго компании.
«Развивая микрорайон Стрижи и осваивая территории в других частях Новосибирска, мы поняли, что и Стрижи наши – лабораторная локация, мастер-модель, а деятельность наша – социальное конструирование, моделирование общественной жизни, — поясняет Игорь Белокобыльский. — Именно сейчас мы пришли к этому осмыслению – сейчас, когда на Стрижах начинается второй этап развития района. Начинается то, что мы называем глубинной реновацией. Появятся новые архитектурные доминанты, более насыщенной станет градостроительная композиция. Мы, займёмся, так сказать, тонкой вышивкой. И это уже даже не девелоперский уровень осмысления задач. Это, скажем так, междисциплинарное дело – на стыке градостроительства и социального творчества».
ГК Стрижи, проектные декларации на сайте наш.дом.рф:
ЖК Эскимо, застройщик ООО СЗ Солнечные часы,
ЖК Эволюция, застройщик ООО Комфорт,
ЖК Солнечные часы, застройщик ООО СЗ Онега. На правах рекламы
WPBuild.Ru