Евгений Богачев: «Мы везде. Даже там, где нет офисов Райффайзенбанка»

По итогам 2019 года кредитный портфель сегмента российского малого и среднего бизнеса показал рекордный прирост в 24%. Этому поспособствовали как снижение кредитных ставок, так и значительный рост числа банков — участников программ льготного кредитования и отраслей, которые данными программами могут воспользоваться. Более подробно о том, какое место сейчас занимает малый и средний бизнес в банковской отрасли, «Континенту Сибирь» рассказал начальник управления по работе с предприятиями среднего бизнеса Райффайзенбанка ЕВГЕНИЙ БОГАЧЕВ.

— Если посмотреть на отдельно взятый Новосибирск, какие отрасли МСБ здесь активнее всего кредитуются и на какие цели они в первую очередь берут кредиты?

— Если говорить о целях, то под номером один остается пополнение оборотных средств. В то же время мы отмечаем и рост запросов на инвестиционное кредитование — в том числе благодаря обновленным условиям программы Минэкономразвития по льготному кредитованию. В ней, помимо оборотного кредитования малого и среднего бизнеса, затронуто еще и инвестиционное, которое включает в себя и рефинансирование имеющихся кредитов по более выгодным ставкам. Максимальная ставка кредита в рамках программы составляет 8,5% годовых. Это достаточно актуальная тема: многие компании, которые работают уже не первый год, первоначально финансировались достаточно дорогими по сегодняшним меркам кредитами, но сейчас у них есть возможность перекредитоваться на более выгодных условиях — и мы видим, что спрос на это есть. Запросы малого и среднего бизнеса во многом схожи. По отраслям — это и торговля, и добывающая отрасль, и переработка, и многие другие. Есть и сибирская специфика — здесь больше клиентов, так или иначе связанных с полезными ископаемыми, заготовкой и переработкой леса. Конечно, далеко не всех из них можно отнести к малому и среднему бизнесу, часто в них занят бизнес крупный, но потенциал отрасли очень хороший во всех сегментах.

— Чем еще выделяются сибиряки и новосибирцы на фоне остальных клиентов МСБ сегмента?

— Если в целом по округу много «сырьевиков», то Новосибирск — это торговля, логистика, транспорт, причем зачастую в масштабах всего Зауралья. Еще одна интересная сибирская особенность, которую редко где встретишь, — это направление дикоросов. Здесь работают настоящие профессионалы, которые создают предприятия по сбору, обработке, консервированию лесного богатства: грибов и ягод. Такое есть только в Карелии и в Сибири. Конечно, специфика есть в каждом регионе, и наша задача — найти к каждому бизнесу правильный подход. Даже если бизнес сам пока не знает, что ему нужно, что ему потребуется для роста и развития. Например, улучшить работу с ВЭД (внешнеэкономической деятельностью), оптимизировать внутренние процессы, хеджировать валютные риски при регулярных закупках за рубежом. Мы все это можем предложить и видим, что спрос на наши услуги есть. Качество нашего сервиса позволяет клиентской базе непрерывно расти. И мы видим рост нашего NPS (индекс потребительской лояльности — «КС») — этот показатель сейчас применяется не только в ретейле, но и в обслуживании корпоративных клиентов, которые ставят нам высокие оценки.

— Если так будет продолжаться и дальше, ожидаете ли вы изменений соотношения между «короткими» и «длинными» кредитами в ближайшие год-два?

— Оно уже меняется. Конечно, пока в новых выдачах преобладает запрос на «короткие» деньги, но, помимо желания поддерживать «длинные» проекты со стороны государства, есть еще потребность самих клиентов в «длинных» деньгах. Один из симптомов позитивных сдвигов в экономике, пусть пока и не настолько значительных, как хотелось бы, — это рост спроса на «длинные» деньги. До текущего кризиса, до марта этого года, мы видели, что клиенты постепенно начинали чуть охотнее думать про кредиты на инвестиции, но доля таких кредитов пока составляет далеко не половину. Если считать те кредиты, что берут на срок от трех лет и больше, их доля в нашем портфеле составляет около 20%. В текущей же ситуации бизнес занят скорее вопросом выживания, чем планами по развитию.

— Получается, что 80% заемных денег бизнес до сих пор тратит на то, чтобы выжить, — что, на ваш взгляд, мешает ему сегодня развиваться?

— Проблему с дороговизной заемных денег, которая была самым главным препятствием для МСБ несколько лет назад, удалось преодолеть. Сразу оговоримся: до текущего кризиса главным барьером, на мой взгляд, была налоговая и административная нагрузка. Как это влияет на нашу работу? Многие клиенты среднего бизнеса все еще используют такие схемы работы, как ПСН или УСН, что существенно затрудняет нашу оценку и аналитику их деятельности. Но бизнес можно понять — он хочет выжить и заработать, поэтому использует эти простые для себя методы налогообложения. Что касается административных препятствий — большинство региональных властей эту проблему поняли и пытаются исправить. Технопарки, ТОСЭР, особые экономические зоны, налоговые льготы, Минпромторг и Минэкономразвития развивают программы поддержки инвестиционной активности. Но воспользоваться ими могут не все — например, торговые предприятия до недавнего времени не могли получить льготные ставки по кредитам. По большей части, льготные программы ориентированы на производителей.

— Какие ошибки чаще всего совершает бизнес при работе с банком?

— Я бы назвал не ошибки, а конфликты желаний — мы со своей стороны хотим от заемщика как можно большей открытости. Больше открытость — больше доверие — меньше риск — меньше стоимость кредитов и больше возможностей подобрать продукт, действительно подходящий именно этому партнеру. К сожалению, бизнес не всегда понимает этот принцип и не хочет раскрывать все детали своей работы. А нам, к примеру, очень важна структура связей того или иного предприятия, поскольку решения мы принимаем на основе этих знаний. Мы всегда рекомендуем не замалчивать проблему в бизнесе, лучше открыто обсудить ее с банком, а правильный банк-партнер должен пойти навстречу и совместно выработать решение.

— Какие нововведения для МСБ 2019–2020 годов вы бы назвали ключевыми и как они повлияли на вашу работу?

— Главное, что помогает в развитии кредитования малого и среднего предпринимательства, — это вышеупомянутая программа поддержки Минэкономразвития, так называемая «Программа 8,5%». Она включает в себя очень широкий круг участников. Еще одно важное направление — гарантийная поддержка от «Корпорации МСП» для начинающих предпринимателей. Далее — Фонд развития промышленности, который выдает предпринимателям очень недорогие деньги, если есть залоговое обеспечение. Еще одна программа — развитие экспорта предприятий, где тоже предоставляются определенные субсидии в кредитовании. У нас есть много идей, как эти программы можно улучшить, чтобы и бизнес развивался, и кредитный портфель рос. Но даже если оставить все как есть, это уже существенно помогает и нам, и нашим клиентам.

— Дают ли эти программы какие-то преимущества одним банкам над другими?

— Правила таковы, что все банки, участвующие в программе поддержки, получили равные условия. Если говорить о преимуществах «участников» над «не участниками», сейчас вы вряд ли найдете банк, который никак в программах поддержки МСБ не участвует. В начале 2018 года в «Программе 8,5%» было 15 банков, через год их стало уже 70, а к концу 2019 года их число приблизилось к ста. «Конкуренция ценой» в банковской отрасли уже не работает, поскольку ставки у всех примерно одинаковы, субсидии одинаковы, маржинальность схожая. Теперь банки соревнуются в другом: создают всевозможные программы лояльности, повышают качество сервиса, удобство, увеличивают гибкость и скорость своих процессов. Эти факторы сейчас выходят на первый план.

— Что из того, что вы перечислили, больше всего интересно среднему бизнесу?

— Любому бизнесу в зависимости от размера интересен достаточно похожий набор продуктов. РКО (расчетно-кассовое обслуживание) нужно всем, определенной группе клиентов очень нужны услуги, связанные с ВЭД. Мы видим существенный рост документарного бизнеса — гарантий для участников госаукционов, аккредитивов для тех, кто занимается внешней торговлей. Да и не только для них, внутренние расчеты по аккредитивам тоже набирают популярность. Активно развивается факторинг — очень полезный инструмент для определенного типа клиентов с точки зрения баланса, он более выгодный и менее рискованный. Мы видим у этого направления большой потенциал для развития. Актуальным остается и лизинг — если говорить о финансировании развития производственных мощностей, то лизинг здесь как раз оптимален. У Райффайзенбанка есть своя лизинговая компания «Райффайзен Лизинг», которая работает в связке с нами, финансирует поставки оборудования и техники нашим клиентам. Видим стабильный спрос на продукты по управлению свободными средствами, остатками на счетах. Мы предлагаем разные вариации — от пуллинговых продуктов до размещения свободных средств через инструменты РЕПО на Московской бирже. Все эти решения дают доходность выше депозитной при столь же низком риске — они очень востребованы малым и средним бизнесом.

Мы считаем важным постоянно улучшать продуктовую линейку. С апреля мы запустили совершенно новые пакеты РКО для новых заемщиков из сегмента среднего бизнеса. В них мы смогли представить все необходимые услуги и сервисы в зависимости от потребностей бизнеса. Перед запуском новых пакетов мы выявляли нужды компаний, потому что наш приоритет — создавать не просто продукт, а ценность, отталкиваясь потребностей бизнеса.

— Как малый бизнес сегодня может участвовать в крупных государственных проектах, где вращаются большие деньги, и как банк может им в этом помочь?

— То, что государство старается диверсифицировать портфель закупок, — это совершенно понятно. И среди наших клиентов немало тех, кто участвует в этих проектах, в том числе среди малого и среднего бизнеса. Здесь бизнесу могут потребоваться тендерные гарантии — под эту услугу госкорпорации аккредитуют далеко не все банки. Не стоит забывать и о финансировании самих проектов по выполнению контрактов. Мы готовы предоставлять необходимые средства. Плюс банк готов взять на себя ассоциирующийся с этим контрактом риск — на эту услугу мы видим большой спрос. В целом «пакет для участников госконтрактов» — это не отдельный продукт, это набор стандартных инструментов с кастомизацией под конкретный заказ. Кастомизация здесь необходима, поскольку для малого предпринимателя участие в каком-то суперпроекте может быть первым, уникальным опытом, поэтому мы стараемся подобрать подходящий для него инструментарий. Здесь все индивидуально — вместо шаблона, пусть даже лучшего с точки зрения рынка, мы предлагаем набор кубиков, который можно пересобрать как угодно, чтобы и клиентам было удобно, и риск сделки сводился к возможному минимуму.

— Регулятор обеспокоен ростом закредитованности физических лиц — затронуло ли это кредитование бизнеса?

— Скорее нет — здесь просто другой подход к работе. Сейчас системные банки переходят на ПВР-подход — новую систему оценки и мониторинга качества кредитного портфеля, основанную на использовании внутренних рейтингов. Мы используем ее уже больше года, и это позволяет нам экономить капитал, а Центробанку — снизить риски в отношении нашего банка. При принятии решения о выдаче кредита мы анализируем, сможет ли заемщик вернуть нам деньги, присваиваем компании внутренний рейтинг. Это не отменяет необходимости залога, потому что этого также требуют и Банк России, и нормативная база — обеспечить возвратность кредитов. Но эту возвратность должны гарантировать сами заемщики, а не их заложенное имущество, банк ведь не ломбард. Не исключаю, что меры по предельной долговой нагрузке, которые Центробанк сейчас вводит по отношению к физлицам, когда-нибудь дойдут и до юрлиц. В принципе система внутренних рейтингов должна отражать кредитную нагрузку и качество клиента в целом. Поэтому в корпоративном бизнесе этот подход уже давно присутствует, только опосредованно.

— А если предположить, что к вам обратится заемщик, о котором у вас вообще нет данных — он не брал кредитов, не обращался в банки, и его рейтинг платежеспособности равен, условно, нулю, ни минусов, ни плюсов. Просрочек нет, поскольку кредитов тоже нет. Что вы сделаете?

— Мы будем только рады. И если он никогда не брал кредитов, это не значит, что мы не сможем такой рейтинг рассчитать. Рейтинг основывается на финансовых показателях, трендах отрасли, в которой клиент работает. У физлиц такого рейтинга фактически нет, и ПДН (показатель долговой нагрузки) был создан, по сути, как его аналог.

— Недавно Райффайзенбанк провел реорганизацию на уровне макрорегионов. Повлияло ли это как-то на вашу работу?

— С точки зрения работы на местах ничего не изменилось. Мы определенным образом оптимизировали управленческую структуру наших региональных центров.

— Стоит ли ожидать открытия новых офисов там, где вас пока нет?

— Все зависит от потенциала того или иного города и спроса на наши услуги. Но если где-то нет нашего офиса, это не значит, что мы «не присутствуем» в каком-то городе или регионе. Мы видим, что клиенты начали активно уходить в онлайн задолго до того, как известные события с коронавирусом убедили многих людей лишний раз не посещать людные места. Многие новые продукты банков уже изначально создаются «онлайновыми» и максимально простыми. Мы тоже тестируем новые digital-инициативы. Например, такой продукт, как предодобренный овердрафт, — он пока еще пилотируется, но текущие данные нас уже радуют.

Сегодня, повторюсь, нет необходимости физически присутствовать везде. Такие операции, как андеррайтинг новых кредитов или открытие счетов, можно осуществлять частично или полностью онлайн. Некоторые вещи пока требуют физической сверки, в рамках того же 115–ФЗ, но мы стараемся свести их к минимуму, к примеру, используем услуги курьеров. Все банки — с активной поддержкой ЦБ — сейчас работают с электронными цифровыми подписями, электронными базами данных. Государство заботится о том, чтобы качество информации банков было высоким, банки рисковали меньше, кредитовали правильнее и помогали бизнесу развиваться. С развитием цифровых каналов и продуктов мы считаем, что мы везде. Даже там, где нет офисов Райффайзенбанка.

— Как новый кризис и ситуация с пандемией отражаются на бизнесе? Как вы поддерживаете пострадавших клиентов?

— В первую очередь, мы обеспечиваем беспрерывную работу всех наших сервисов и услуг. Несмотря на то что подавляющая часть сотрудников банка работает удаленно, мы осуществляем все расчеты и операции, как в обычные рабочие дни. Мы оказались хорошо подготовлены к этому кризису как с финансовой, так и с технической стороны.

Конечно, среди наших заемщиков есть те, которых серьезно затронули ограничения в связи с вирусом. Это компании, занятые в сфере услуг для населения, кафе и рестораны, торговля промышленными товарами. У части наших клиентов были перебои с поставками из-за рубежа, сильно изменились цены на импортную продукцию из-за падения курса рубля. Очевидно, что пострадавшие компании обращаются к нам за изменениями в графиках обслуживания полученных ими кредитов. Мы оперативно рассматриваем каждый такой запрос, совместно с клиентом вырабатываем оптимальные условия дальнейшей совместной работы.

Государство активно прорабатывает меры поддержки пострадавших отраслей. Мы получаем запросы от наших клиентов на предоставление отсрочки в рамках закона о кредитных каникулах. Кроме того, мы вскоре планируем вступить в программу предоставления льготных кредитов на выплату зарплат клиентам из пострадавших отраслей.