В октябре новосибирскому радио исполнилось 90. Сейчас модно обескуражено ронять, что, дескать, совсем перестал смотреть «телек», зато начал ловить информационные волны в машине. Потому что «говорильня» – это все еще информация, а не развлекалово, как музыка или видео. Радио и правда позволяет многое осмыслить, связать (с латыни radius – спица) воедино, выстроить систему, не отвлекаясь на визуальные образы. Я вот стал продюсером благодаря радио.
Сначала, еще в старшей школе, сложился мой образ неугасимого активиста. Тематические чтения, гитарно-вокальные концерты, записи тысяч кассет (для формирования надежного backup любимых джазовых пластинок) всем желающим, коллективные походы в кино и на репетиционные точки – это ко мне. Первый курс НЭТИ не сменил жизненного вектора. И вот, на волне сознания собственной всеспособности – на очередном поэтическом вечере – я познакомился с певицей Наташей Нелюбовой. Девушка из Бишкека пела проникновенные песни на невообразимые стихи африканских любителей сложной рифмы и совершенно пленила аудиторию «квартирника». Я поставил вопрос ребром: «Наташа, когда случится полноценный концерт?» Она ответила: «Найдешь помещение – будет».
В сумерках я шел домой окрыленный — с мандатом организатора концерта Нелюбовой. А утром начал мараковать – как же выбить зал? Вчерашние комсомольские бонзы и институтские студсоветовцы сжалились, оформили на меня часы в Кинофотолаборатории НЭТИ, где тогда, в 1993 году, все еще репетировала группа моего радиотехнического факультета «Калинов Мост».
На очередной музыкально-поэтической «планерке» я доложил Наташе об успешном исполнении творческого задания. В ответ она задумчиво промолвила: «Было бы здорово публику собрать, подключить прессу…» В Новосибирске лег снег. Серый и промозглый город угрюмо встречал рефрен моих вечерних размышлений: «Как найти живого журналиста – «языка» этой сакральной армии?!» Навстречу попался Илья. Когда-то мы вместе учились в школе. Он трагически заикался, коммуникация никогда не выстраивалась. Отчасти из-за этого он покинул родную 127-ую после 8 класса.
«П-п-прив-в-вет! — взял на себя инициативу Илья. – О ч-ч-чем з-замороч-ч-чился?»
«Журналистов ищу, — суетливо отшутился я. – Нужны, а где прячутся – представления не имею».
«П-п-приходи ко мне на р-радио Г-гТР-рК», — воскликнул Илья.
Так у меня появилась надежда проскользнуть в эфир – пусть и через инженерно-технического работника. В назначенное время, в субботний вечер, мои друзья заняли выжидательную позицию перед приемником. Они пообещали дистанционно направлять, если я просочусь в студию, записывать результат моей презентации для потомков. А сам я потопал в Дом Радио. Сказал на вахте: «К Илье». И меня, о чудо, пропустили к рядовому наладчику!
Поднимаюсь, захожу в студию, оказываюсь в застеколье со стороны звукорежиссера. А там, перед микрофоном, вальяжно развалившись на кресле, сидит мой приятель и приятным тенором вещает в темноту: «Добрый вечер, дорогие радиослушатели! Вас приветствует ваш диджей Илья!»
Я потерял дар речи. Началась музыкальная пауза, Илья выбежал ко мне, воскликнул: «П-п-привет!» «Кого ты обманываешь?» — хмуро спросил я. «И-и-наче не выход-дит», — признался он.
Мы провели краткий совет, на котором Илья не принял мою версию представления «продюсер Натальи Нелюбовой Антон Веселов». «Это как-то слишком по-деловому», — поморщился диджей. Надо признать, представители культуры тогда не слишком жаловали бизнес, чувствовали себя выше и тоньше нуворишей. «И-м-м-п-пресс-с-сарио!» — удовлетворенно нашелся Илья. И весь часовой субботний эфир называл меня «Импресарио бишкекской певицы Натальи Нелюбовой». А я рассказывал о поэзии и предвосхищал песни».
Концерт состоялся, осталась плохонькая запись. И кличка на пару месяцев – Импресарио.
Споря с ней, я величал себя продюсером. С годами поверил и сам.
WPBuild.Ru