Без федеральных обещаний

Прошедший XI Красноярский экономический форум собрал рекордные для себя 5000 участников и треть федерального правительства, но завершился, так и не дав сибирским регионам ответа на главный для них вопрос: где и когда власти страны намерены создавать сибирские территории опережающего развития, о которых говорил Путин.

Красноярский экономический форум (КЭФ), который закрыл свои двери на минувшей неделе, в этом году был посвящен поискам «новых источников роста». О «точках роста» на красноярских форумах говорили всегда, с самого начала их проведения, но на этот раз был особый повод — в декабрьском послании Федеральному Собранию президент Путин заявил о необходимости создания в стране «территорий опережающего развития» (ТОР), которые должны появиться на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири. Организаторы КЭФа в преддверии форума анонсировали, что именно создание ТОР и станет основной темой мероприятия. В присутствии восьмерых министров правительства РФ и двух вице-премьеров — Шувалова и Дворковича — предполагалось выработать механизмы создания ТОР, определить возможные налоговые льготы для субъектов данных территорий и условия финансирования из новообразованного Фонда национального благосостояния, который пришел на смену государственному Инвестфонду.

В итоге практически во всех дискуссиях форума эта аббревиатура звучала в самых различных заявлениях. Таким образом, «ТОР» на третий день КЭФа полностью вытеснили из языка собравшихся экспертов пресловутые «кластеры», но четких заявлений о создании ТОР в каких-либо сибирских регионах так и не прозвучало. Зато стало известно, что 28 февраля Минвостокразвития внесло в правительство РФ законопроект о создании и функционировании ТОР на Дальнем Востоке. Глава Минвостокразвития Александр Галушка, приехавший на КЭФ, заверил, что в Сибири ТОР все-таки будут создаваться, но позднее, а пока идет «работа по поиску эффективной модели создания и управления» такими территориями. Министр также уточнил, что при создании ТОР правительство в первую очередь будет оценивать регионы с точки зрения «конкурентоспособности для инвесторов».

В ходе дискуссий форума могло сложиться впечатление, что на создание ТОР больше всего рассчитывал именно Красноярский край как хозяин КЭФ — губернатор региона Лев Кузнецов заявил, что на подведомственной ему территории надо организовать как минимум три особых зоны: вокруг Красноярска, включая спутниковое производство в «закрытом» городе Железногорске, вокруг Норильского промышленного района и на базе так называемого Ангаро-Енисейского кластера (второго этапа освоения Нижнего Приангарья стоимостью до 270 млрд рублей). Слушая заявления Кузнецова, министры федерального правительства лишь вдумчиво кивали, не давая никаких конкретных обещаний.

«Выбить» из высокопоставленных чиновников конкретику не помог даже тот факт, что власти Красноярского края подвели Аркадия Дворковича к некому условному пусковому пульту, с которого вице-премьер в удаленном режиме запустил в качестве пилотного проекта Ангаро-Енисейского кластера безымянный лесоперерабатывающий комплекс в Енисейском районе крае стоимостью 3 млрд рублей. Дворкович не без интереса нажал условную кнопку пуска, но обошелся без громких заявлений.

Еще одним реальным воплощением проекта Ангаро-Енисейского кластера должно было стать соглашение между золотодобывающей компанией «Полюс Золото» и ФСК ЕЭС. Стороны пообещали друг другу создать уникальную для России совместную компанию специального назначения (SPV), которая займется строительством высоковольтной электролинии к будущим объектам кластера. Но идет ли в соглашении речь о каких-то конкретных сроках, стороны не сообщили.

В целом в рамках КЭФа было подписано почти 30 различных соглашений — в основном соглашений частных компаний и других организаций с властями Красноярского края. Так, например, «РУСАЛ» пообещал чиновникам нанять людей на Богучанский алюминиевый завод, МТС заверила, что вложится в развитие собственных сетей в регионе, Сибирский федеральный университет пообещал готовить специалистов для межрегиональной авиации.

Наиболее серьезные обещания дало прибывшее на форум в полном составе руководство горнорудной компании «Русская платина». Собственник компании Муса Бажаев заявил, что вложит в проекты на севере края 220 млрд рублей и построит в регионе пять детских садов и ледовый дворец. Тут надо напомнить, что полтора года назад, когда «Русская платина» только зашла в регион, неожиданно для всех выиграв у «Норникеля» месторождения на Таймыре, местные власти воспринимали нового инвестора крайне настороженно и даже настаивали на пересмотре итогов конкурсов.

Что касается самих дискуссий на форуме, то они в основном сводились к тому, что правительство РФ призывали активнее привлекать инвесторов в Сибирь. При этом банкиры и инвестфонды настаивали на том, что Сибири нужны именно иностранные инвесторы, у которых есть «длинные» деньги для того, чтобы вложить их лет на 30 в крупные инфраструктурные объекты. Правда, данные рассуждения разбивались о соображение следующего порядка: эксперты констатировали, что инфраструктурные объекты в России могут иметь только «рублевую» экономику, потому что никто не станет рисковать и вкладывать валюту.

К ярким выступлениям КЭФа можно отнести спич декана факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики Сергея Караганова, который призвал Россию торговать «виртуальной» водой, то есть развивать такие водоемкие производства, как производство продовольствия. Также эксперт призвал привлечь к созданию ТОР сингапурцев, которые, по информации Караганова, изрядно поднаторели в реализации подобных особых зон.

Отметился и такой спикер, как бывший министр труда РФ, член федерального комитета партии «Гражданская Платформа» Александр Починок, который в разгар одной из дискуссий огорошил участников признанием о том, что просмотрел итоги экономических форумов в Сочи, Красноярске и Санкт-Петербурге за последние 10 лет и сделал вывод, что ни одно из звучавших там предложений не реализовано.

Кроме Починка, всеобщий благостный настрой участников КЭФа часто нарушали такие известные личности, как Владимир Рыжков и Алексей Кудрин. Если первый, в частности, призвал «перестать забирать налоги» из Сибири, то второй признался, что во время его работы министром экономики лиц виновных в срывах тех или иных госпрограмм всегда находили, но никогда не наказывали.

В пику всем этим крамольным призывами и признаниям большинство спикеров КЭФа все же находило в себе силы практически каждую дискуссию заканчивать мыслью, что у России «есть все возможности для рывка».

Своеобразный итог КЭФа уже спустя пять дней после его закрытия подвел спикер Законодательного собрания Красноярского края Александр Усс, который в ходе заседания регионального парламента напомнил, что форум должен был стать возможностью для сибиряков поучаствовать в формировании стратегии развития Сибири, которую Путин поручил правительству РФ определить уже к июлю.

«На форуме мы ничего такого крупного не услышали: поговорили о территориях опережающего развития, посоревновались в остроумии. Но для того чтобы собирать народ со всей страны и ставить перед ним задачи, необходимо иметь то, куда людей позвать, что сказать для страны в целом, а не только послушать друг друга за три миллиона долларов, которые потрачены на КЭФ», — рачительно отметил парламентарий.