«Откровенно слабые проекты и заемщики с рынка уже ушли»

Бизнесмены сегодня берут не так много кредитов, как раньше, но не потому, что инвестиционный климат в стране ухудшается, говорит директор департамента корпоративных продаж ОАО «Промсвязьбанк» Александр Чернощекин. По его словам, предприниматели просто стали более реально смотреть на вещи и правильно оценивать свои активы. О том, чего не хватает бизнесу, как сделать займы более дешевыми и зачем нужно хеджировать валютные риски, АЛЕКСАНДР ЧЕРНОЩЕКИН рассказал корреспонденту «КС» ВИКТОРИИ АНТОНОВОЙ.

Александр Чернощекин. 36 лет. С отличием окончил Белгородскую государственную технологическую академию строительных материалов (специальность — «экономика и управление на предприятиях промышленности строительных материалов»). До прихода в Промсвязьбанк занимал должность советника директора Белгородского филиала ЗАО «Райффайзенбанк», а с мая 2008 года руководил Белгородским филиалом ЗАО «Райффайзенбанк». В настоящее время — директор департамента корпоративных продаж Промсвязьбанка. В 2011 году вошел в список лучших корпоративных банкиров по версии журнала «Карьера» (25-е место).

— Александр Владимирович, расскажите, как сегодня обстоят дела с кредитованием юрлиц — растут ли объемы кредитов и их количество? Насколько бизнес сегодня активен?

— В целом объемы корпоративного кредитования увеличиваются, к примеру, если сравнивать с данными на конец 2011 года, то рост составил 15%. При этом средняя сумма кредита снижается, а количество клиентов растет. В частности, в Сибирском федеральном округе объемы бизнеса банка возросли на 16%, а количество клиентов увеличилось на 20% в годовом исчислении.

— С чем связано то, что сумма кредита снижается?

— Все дело в том, что растет количество клиентов среднего и малого бизнеса, соответственно, и их спрос на заемные средства увеличивается. Естественно, что эти категории бизнеса нуждаются в не очень больших кредитах по сравнению с потребностями крупных корпораций. Кроме того, мы стараемся активно диверсифицировать наш корпоративный бизнес за счет клиентов разного уровня.

— Сегодня все чаще говорят о том, что бизнес не хочет брать кредиты на развитие из-за ухудшения инвестиционного климата в стране. Что вы думаете по этому поводу?

— Я думаю, что здесь можно выделить несколько аспектов. В первую очередь надо понимать, что до кризиса 2008 года бизнес брал кредиты безоглядно — «лишь бы получить». Не все задумывались о том, как эти средства осваивать. Сейчас же предприниматели стали относиться к кредитованию более ответственно: внимательно анализировать объем получаемых кредитов, смотреть на окупаемость бизнес-планов, к людям пришло понимание того, что активы не могут бесконечно дорожать. Если раньше инвестиции основывались на модели «сегодня мы купим дешевле, а через три года продадим дороже», то сейчас компании ориентируются на реальную прибыль от инвестиций и внимательно смотрят на возвратность средств. Поэтому в целом спрос на инвестиционные кредиты стал более структурированным, осмысленным. Есть и другой момент — сейчас в бизнес-сообществе сильны ожидания кризиса. Причем самого кризиса в экономике нет, но его ожидание заставляет людей консервативно относиться к новым проектам.

— В связи с тем, что бизнес стал более ответственным, как изменилась просрочка по корпоративным кредитам за последние годы?

— По сравнению с 2008–2009 годами банки достаточно сильно пересмотрели подходы к риск-менеджменту. С одной стороны, кредиты стали более дешевыми, а с другой — более комфортными с точки зрения потенциальных рисков. Если брать последние годы, то уровень дефолтов по кредитам совсем скромный, в факторинге их вообще нет. В целом по новым выдачам региональным клиентам в нашем банке просрочка составляет менее 1%. Нас это устраивает, и мы с большим оптимизмом смотрим в будущее.

— А само качество заемщиков изменилось?

— Качество заемщиков скорее выросло за последние годы, тем более что откровенно слабые проекты и заемщики с рынка уже ушли — по ним сейчас завершаются процедуры банкротства либо распродажи имущества. С другой стороны, всем российским и сибирским заемщикам присущи риски, которые характерны для сырьевой экономики нашей страны. Все это влияет на деятельность всех компаний, которые работают в России. Но если говорить о качестве управления бизнесом, оценке своих активов — люди стали более реально смотреть на вещи.

— Каких кредитов сегодня не хватает бизнесу?

— На этот вопрос банкиры и клиенты всегда отвечают по-разному. Любой банкир скажет, что сегодня на рынке есть все предложения, а клиенты с ним не согласятся. Действительно, сегодня есть всевозможные виды кредитов — на разные цели, на любые сроки, можно выбирать ставки, заем с обеспечением либо без. Но с точки зрения глобальной экономики на рынке не хватает дешевых кредитов. Причем это не значит, что во всем виноваты банки, и они стараются содрать с клиентов три шкуры. Мы все с вами живем в одной стране и должны понимать, что на стоимость кредитов объективно влияет уровень инфляции. С учетом всех расходов банков, отчислений в Фонд обязательного резервирования и Агентство по страхованию вкладов, затрат на содержание банковской инфраструктуры и т. п. мы получаем стоимость привлечения средств на уровне 10% плюс банк добавляет свою маржу, а она не очень большая. В итоге мы получаем ставку, которая для большинства бизнеса на недолгий срок является подъемной, но если брать инвестиционный кредит — получается, что брать такие займы на долгий период сложно. Рентабельность проектов сегодня обычно не очень высокая, и чем больше ставка по кредиту, тем сложнее реализовать ту или иную бизнес-идею. Если бы банкам деньги давали под 3%, они бы накидывали небольшую маржу и выдавали бы займы, к примеру, под 5%, у нас было бы больше инвестиционных проектов в стране.

Решить эту проблему, конечно, можно привлечением иностранных ресурсов. Наш банк может это делать, тогда мы получим финансирование на длительный срок и по комфортным процентным ставкам. Но на все это накладываются валютные риски, и не всякая компания готова их нести.

Эта проблема четко обозначилась во время кризиса 2008–2010 годов. Но на это у нас есть противоядие — возможность хеджирования валютных рисков. В банке для этого есть отдельный продукт, но нужно понимать, что это опять же небольшие дополнительные расходы. Поэтому необходимо сохранять баланс между стоимостью ресурсов, объемом средств и рисками.

— Как я понимаю, это новый для банка продукт — хеджирование валютных рисков. Пользуется ли он спросом?

— В целом для нас это новый продукт, хотя в принципе банкиры о нем давно знают. Но последние год-полтора он наиболее востребован у клиентов, которые имеют валютные кредиты, ведут внешнеэкономическую деятельность. Если у тебя есть импортный контракт, соответственно, нужно понимать и прогнозировать, какие затраты ты понесешь по этим контрактам, если курс иены, скажем, изменится. Поэтому таким предпринимателям нужны продукты, которые помогут зафиксировать курс иены на определенном уровне или в установленных границах, тогда можно иметь четкое понимание, какую прибыль они получат от этого контракта. Сегодня мы ощущаем устойчивый рост спроса на такие продукты. При этом банки, которые выводят на рынок подобные услуги, в какой-то мере реализуют образовательную функцию. На рынке ряд участников выполняют роль «прогрессоров» и продвигают продукты, до последнего времени не очень известные. Соответственно, вначале банки создают продукты, учат клиентов ими пользоваться, а потом уже сами клиенты приходят в кредитные учреждения и начинают требовать ту или иную услугу.

В Москве и Санкт-Петербурге в силу немного другой экономики спрос на такие продукты выше, но регионы тоже подключаются, тем более что объем ВЭД растет с каждым годом и за пределами Центрального региона. Нашу филиальную сеть мы учим тому, как правильно эти продукты продавать. Кстати, Сибирский филиал у нас достаточно хороший, и вообще должен отметить, что в Сибири живут «продвинутые люди», активно внедряющие новые технологии и новые продукты.

— Какие еще финансовые услуги и продукты особо популярны среди корпоративных клиентов?

— Традиционно это оборотное кредитование и овердрафты. Если говорить конкретно о Промсвязьбанке, то у нас в топе услуг значится еще и факторинг. Мы разрабатываем технологии и продукты так, чтобы они были конкурентоспособны на рынке. По факторингу у нас много лимитов, в том числе по региональным розничным сетям.

Еще одной популярной услугой стала возможность осуществлять расчеты в юанях. Раньше клиенты теряли на конверсии рубль-доллар, доллар-юань и обратно, а теперь могут экономить, если ведут бизнес, основанный на торговых или других отношениях с Китаем. Для Сибири это как раз актуально.

— Планирует ли ваш банк финансировать стартапы?

— Многие банкиры заявляют, что готовы к этому. А потом на встрече с клиентом спрашивают: «А какой из действующих бизнесов за вас готов поручиться?» Вообще, если брать историю развития любого бизнеса в мировой экономике, Западной Европе, к примеру, можно увидеть, что стартапы финансируют либо бизнес-ангелы, либо венчурные инвесторы. И это абсолютно не банковские структуры, заметьте. У них совершенно другая форма доходности, например, 10 стартапов прогорело, а один заработал, и прибыль от него покрыла убытки от предыдущих. Ни наше законодательство, ни наши банковские нормативы не предполагают активного участия банков в венчурных инвестициях. Поэтому мы и не стремимся финансировать стартапы. Для этого есть фонды поддержки малого предпринимательства, есть бизнес-ангелы. К тому же мы отвечаем перед рынком за деньги вкладчиков и не готовы так рисковать их средствами. Поэтому стараемся со стартапами активно не работать, хотя, конечно, исключения всегда возможны при наличии существенной доли собственного участия, проработанной бизнес-модели, интересной сумме для инвестирования.

— Есть ли для банка более привлекательные для кредитования отрасли?

— Можно выделить пищевую промышленность, торговлю, нам интересно кредитование подрядчиков крупнейших инфраструктур. Отчасти — машиностроение, но уже более избирательно — жилищное строительство. В целом, если посмотреть на структуру нашей экономики, — в стране больше развита добыча ресурсов, но таким компаниям, как правило, деньги не нужны, они у них и имеются либо у них уже давно есть банки, которые они не могут поменять по тем или иным причинам.

— Менялись ли за последние полгода условия кредитования юрлиц?

— Фундаментально они не менялись, но у нас были некоторые колебания по ставкам. Рынок меняется — стоимость привлечения ресурсов либо падает, либо растет, соответственно, исходя из этого и наши ставки менялись.

— Можете ли вы сказать, кого из банков считаете своими конкурентами?

— По большому счету, все банки, которые входят в Топ-10, являются нашими конкурентами. Отчасти можно считать нашими конкурентами и госбанки, но с точки зрения рублевых ресурсов нам с ними сложно соревноваться.

У нас есть свои особенности работы, которые привлекают клиентов: скорость, глубокое понимание потребностей клиента. Мы готовы работать с управленческой отчетностью, потому как официальные данные и реальная ситуация в бизнесе могут отличаться. Таким образом, наша политика в отношении клиентов более гибкая. При этом мы не вступаем активно в ценовую конкуренцию, хотя в случае комплексного обслуживания можем поступиться ценой кредита.

Работая с клиентами, мы выступаем за комплексное партнерское сотрудничество, что позволяет нам хорошо себя чувствовать на конкурентном рынке. Так, за первое полугодие 2012 года активы увеличились на 9% и составили 611 млрд рублей. Портфель кредитов клиентам, за вычетом резерва под обесценение, составил 445 млрд рублей с ростом на 12%, как я говорил выше, рост объемов корпоративного кредитования был еще выше.

— Александр Владимирович, могли бы вы сделать какие-то прогнозы на 2013 год — каким он будет для банковского сектора и экономики страны?

— У нас в России достаточно простая экономика. Есть объем добываемой нефти и газа, есть цена на них, поэтому по части уровня доходов мы зависим от мировой экономики и курса национальной валюты. Но как только страна сможет снизить эту зависимость, то можно будет ориентироваться на внутренний спрос, не связанный с нефтяной рентой, таким образом, бизнес-климат в стране и состояние экономики будут зависеть от нас самих. Пока же ситуация в экономике России в большей степени зависит от мировых событий. А глобальная экономика сегодня проходит зону неопределенности и некоторой турбулентности. Но можно говорить, что в ближайшей перспективе никаких резких изменений не будет. Вообще крайне сложно делать прогнозы на будущий год, даже в перспективе 5–10 лет картинка просматривается уже лучше, потому что в таком временном горизонте уже ясно, что страна не сможет долго ехать на нефтяной колеснице. Рано или поздно начнется цикл дешевой нефти, и с этим придется считаться всем субъектам экономики, поэтому тем, кто сейчас создает новые производства, развивает несырьевой сектор, формирует «новую» экономику, можно и нужно пожелать успехов и оказать поддержку. Мы готовы это сделать.