Сергей Савченков: «У ФСБ выходных нет»

Федеральная служба безопасности во все времена была окружена ореолом некой тайны. За годы ее существования менялись государство и отношение людей к этой службе. Но незыблемым оставалось одно — без опоры на ФСБ государство обойтись не сможет. О том, какие задачи сегодня стоят перед ФСБ, кто работает в ее рядах, в канун Дня работника органов госбезопасности журналистам Издательского дома «Сибирь-Пресс» рассказал начальник УФСБ по Новосибирской области, генерал-лейтенант СЕРГЕЙ САВЧЕНКОВ.

Фото Михаила ПЕРИКОВА

— Судя по литературе и фильмам, сотрудники спецслужб непременно должны быть суперменами. Чем отличается чекист от обычного человека?

— Опытного контрразведчика отличает достаточно широкий кругозор. Специфика работы подразумевает, что наш специалист должен знать немного обо всем и все о немногом. У нас есть высококлассные профессионалы по некоторым видам техники, такой квалификации людей практически нет в отраслях народного хозяйства. Очень важно умение оперативно принимать управленческие решения и реагировать на нестандартные ситуации, ведь наша работа всегда связана с определенной долей неизвестности и риска. Сотрудник ФСБ должен быть коммуникабельным. Он обязан установить контакт даже с неприятным ему лично человеком. Наши специалисты — это физически выносливые, сильные люди. Если смотреть с точки зрения феноменальных умственных способностей, отличной зрительной, слуховой памяти, то могу подтвердить — есть у нас и такие люди.

Подтверждением квалификации чекистов служит их востребованность. Нам часто звонят представители предприятий с просьбой помочь найти человека на должности, связанные с обеспечением безопасности предприятий и организаций.

— Как стать «агентом национальной безопасности»?

— Есть достаточно общие критерии для всех спецслужб: качественное высшее базовое образование. Если речь об оперативной работе, то это может быть любое высшее. Когда я работал в УФСБ по Свердловской области, то сталкивался с ребятами, которые заканчивали Щукинское училище. Но, как правило, это юридическое, техническое, экономическое образование. Также у нас обязательна дополнительная подготовка в специнститутах.

Существуют достаточно жесткие требования к состоянию здоровья. Ненормированный рабочий день, постоянное психологическое и физическое напряжение заставляют быть в хорошей физической форме. Мы работаем и в выходные, и в праздники. Есть масса примеров, когда преступники планировали свои операции на праздничные дни. Например, как-то именно на 20 декабря (День работника органов госбезопасности) преступники запланировали операцию по поставке крупной партии наркотиков. Но, несмотря на праздник, мы эту операцию пресекли.

Помимо формальных критериев, я всегда декларирую, что работать в ФСБ должны честные, порядочные и неравнодушные к своей стране, к обычным людям профессионалы.

— Инициатива приветствуется?

— К «инициаторам» относимся с определенной долей осторожности. Это элемент традиционной защиты органов ФСБ от криминальных элементов или сотрудников иностранных спецслужб, от проникновения людей, стремящихся использовать ФСБ в качестве прикрытия. Мы подбираем сотрудников сами: на базовых предприятиях, в организациях, институтах. Например, нашими базовыми вузами являются НГТУ, НГУ, частично СибАГС. Собираются сведения, подходит ли человек под наши критерии. При позитивной оценке ему поступает предложение. Последний этап — собеседование, которое проводят руководители подразделений ФСБ. Нередки случаи, когда мы отказываем кандидату прямо на собеседовании. Сегодня люди охотнее идут на работу в спецслужбу, чем это было лет 5–6 назад. У нас практически отсутствует некомплект штата.

— Самыми трудными, наверное, были 90-е годы, когда произошел системный кризис государства. Это не могло не отразиться на такой структуре, как ФСБ. Как преодолели кризис?

— Были проблемы, конечно. Одна из наших основных задач — получение информации, выявление угроз безопасности, как внутренних, так и внешних, и оперативное информирование органов власти для принятия правильных, своевременных управленческих решений. Мы информировали, но реакция была нулевая. Часто вставал вопрос, а для чего мы все это делаем, зачем, порой с риском для жизни, добываем информацию, работаем ночами, если это никому не нужно. Но выстояли, и большая часть сотрудников не уволилась.

— Насколько актуальна в Сибири проблема коррумпированности высокопоставленных чиновников?

— Можно много говорить о коррупции, но не пойман — не вор. Не секрет, что Россия, к сожалению, занимает лидирующие позиции среди стран по коррумпированности чиновников. Даже президент России, выступая, говорил, что это национальная угроза. Можно привести пример — взятие с поличным Александра Миськова, заместителя руководителя департамента финансового контроля и аудита Министерства промышленности и энергетики РФ. Миськов вымогал взятку у представителей одного из наших институтов СО РАН за дальнейшую пролонгацию грантов, финансирование государственной программы. Чиновнику вменили покушение на взятку в размере 53 млн руб. Часть того, что он уже получил, и часть, которую он вымогал. Брали Миськова прямо в министерстве в момент получения взятки. Мы работали вместе с московскими коллегами.

Всего в Новосибирской области в этом году около 15 чиновников задержаны по подозрению в получении взятки. Суммы брали разные: от 20 тыс. рублей до миллиона. Я считаю, что мы, к сожалению, еще недостаточно эффективно работаем. Такие, как Миськов, порождают себе подобных. Их безнаказанность обуславливает вседозволенность подчиненных и становится для них нормой жизни.

Есть и другой момент. Когда чиновник нарушает этику поведения, вымогает взятки, то для бандитов коррупционер становится таким же, как они. Я не берусь оценивать убийства высокопоставленных чиновников мэрии Новосибирска, но исходя из своей практики знаю: если произошло покушение на чиновника — он обязательно связан с какими-то коррупционными делами.

— Какие сферы деятельности наиболее «взяткоемкие»? Где чаще всего происходит вымогательство?

— Там, где даются какие-то разрешения или распределяются бюджетные деньги, независимо от того, из федерального или местного бюджетов. Наиболее криминально распределение денег по статье «медицина»: лекарства, оборудование. Также — выделение земли под застройку. Где есть чиновник, распределяющий деньги или дающий разрешение, там, как правило, находится тот, кто берет.

— Как с этим бороться?

— Необходимо, чтобы человек имел возможность оформить документы, получить разрешение в регламентированные сроки в «одном окне». Сегодня по инстанциям бегают все. Наше управление получало разрешение на строительство дома по улице Сибревкома почти полгода, все время находились какие-то причины для отказа. И это несмотря на то, что наша структура достаточно авторитетна и сложно просить у нас какие-то деньги.

Все преступления должны наказываться. Неотвратимость наказания — это один из постулатов юриспруденции. Но порой становится обидно. В прошлом году был арестован замруководителя ОРБ-2, Главного управления МВД РФ по СФО во время передачи взятки размером $100 тыс. А общая сумма взятки должна была составить $200 тыс. Его осудили на четыре года условно и лишили спецзвания. Глядя на это, следующий будет думать, что ничего страшного в том, что поймают, нет. Он за этот период столько наберет, что даже если его уволят, то ему хватит на жизнь. Надо пересматривать сроки наказания, и оно должно быть неотвратимым.

— Ваше ведомство занималось расследованием дела по «Новосибирскэнерго». Какова его судьба?

— Это дело было передано в ГУВД Новосибирской области, потом закрыто. Сегодня решается вопрос о его возобновлении. Генеральная прокуратура, где дело находилось на рассмотрении, сочла, что оно недостаточно расследовано. «Новосибирскэнерго» вменялось незаконное завышение тарифов за счет включения в них убытков энергокомпании на сумму свыше 400 млн рублей. Это не коррупция, а злоупотребление.

— Насколько актуальна проблема сращивания бизнес-структур с силовыми?

— Если силовые структуры пытаются вмешиваться в бизнес — это элемент коррупции. У нас в области нет монополий крупных олигархических групп, как в Томской области был ЮКОС, как структуры Олега Дерипаски в Красноярске или Михаила Гуцириева в Чите. Поэтому и нет информации, что какая-то компания срослась с представителями силовых структур. Хотя порой удивительно, когда дело, связанное с экономическим преступлением, разваливается. Но это юрисдикция прокуратуры.

— Сибирь, к счастью, не подвергалась нападению террористов. С чем это связано?

— Безусловно, больший резонанс для экстремистов с точки зрения политических последствий дают теракты в Москве, на близлежащих территориях. Однако, кроме чеченских сепаратистов, есть и другие структуры и организации, которые используют насильственные методы решения политических вопросов. В частности, в этом году нами была выявлена группа радикально настроенных представителей Национально-большевистской партии Лимонова, которые готовили теракты на ряде объектов в Новосибирске и Барнауле. У них изъяты около 40 кг взрывчатки (в тротиловом эквиваленте), фугасы, бутылки с «коктейлем Молотова», переделанное огнестрельное оружие, литература по взрывному делу, по организации террористической деятельности, национал-большевистские издания. Нам удалось получить информацию о подготовке к терактам на ранней стадии и не допустить их. Дело расследовано и направлено в областной суд, одна из основных статей обвинения — покушение на терроризм.

Еще одна ситуация. Месяц назад мы задержали двух участников силовых экстремистских действий в Андижане. Сейчас они находятся в следственном изоляторе, готовятся материалы по их экстрадиции. Причем, по нашей информации, один из них очень опасен, на его руках много крови.

В прошлом году мы задержали на территории СФО 11 человек из числа объединенной таджикской оппозиции, которые проходили специальную подготовку в афганских лагерях, где обучались взрывному, снайперскому делу. Во время следствия они говорили, что хотят вернуться к мирной жизни. Но насторожило то, что все они были из одной группы подготовки. Почему они пошли на территорию Сибири? Совпадением могло быть, если бы их было два-три человека, но не группа в 11 человек.

Естественно, мы ведем и большую профилактическую работу. В этом году прошло 30 штабных комплексных учений, эффективно работает региональная антитеррористическая комиссия, ведется разъяснительная работа среди населения.

— Какие преступления в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотических веществ расследуют сотрудники ФСБ? Какие громкие дела вы могли бы назвать?

— Все дела громкие. У нас своя специализация. Мы занимаемся в основном пресечением незаконного международного оборота наркотиков. Это уголовные дела, связанные с изобличением групп преступников, а не одного наркокурьера. В поле нашего зрения в основном Узбекистан, Таджикистан, Казахстан. Мы работаем совместно со спецслужбами этих стран, чтобы одновременно задерживать курьеров и сбытчиков на сопредельных территориях.

Из наиболее громких дел могу напомнить задержание самой крупной в России партии героина. Нами было изъято 237 кг, которые перевозились в железнодорожном вагоне. Тогда нам удалось выявить и арестовать совместно с коллегами из Таджикистана всю преступную группу, действующую на территории России, Узбекистана и Таджикистана.

В этом году благодаря совместным операциям со спецслужбами и правоохранительными органами других государств нами было изъято более тонны наркотических веществ, из них только героина 300 кг. Но самое главное — в этом году был подписан план совместной работы ФСБ и Комитета национальной безопасности Казахстана по ликвидации крупных преступных группировок. В частности, нам удалось обезвредить группировку, которую возглавлял гражданин Казахстана, имевший обширные связи в Таджикистане, Узбекистане и России. Мы взяли ее с поличным. У преступников было обнаружено в общей сложности около сотни килограммов наркотиков, оружие, деньги.

— Время от времени мы слышим, что раскрыли деятельность иностранных шпионов. Что интересует иностранные разведки в Новосибирской области?

— Как правило, шпионы работают в научной среде, где наиболее уникальные проекты. Их интересуют военные и так называемые разработки двойного назначения. В этом году мы предотвратили попытку инициативной передачи секретных материалов по авиационной тематике представителям одной из стран. Возбудили уголовное дело на родственника сотрудника авиационного завода, который нарушал режим секретности и выносил с предприятия секретные документы. Гражданин скопировал их и попытался передать. Если бы документы попали в руки иностранных спецслужб, то безопасности Российской Федерации был бы нанесен серьезный ущерб.

В этом году мы получили информацию, что два иностранных гражданина по заданию разведки занимались сбором материалов. Нам не удалось доказать шпионаж, они ведь тоже профессионалы, но мы нашли другой способ и выдворили их за пределы страны. Одному запретили въезд в Россию на 10 лет, другому — на 5 лет.

В конце прошлого года мы получили информацию о том, что гражданин Китая собирает секретные материалы. Мы его задержали и передали китайским властям — в рамках партнерских отношений с южным соседом.

— Есть ли у вас профессиональные секреты, как снять стресс после работы?

— Это не секреты. Езжу на охоту, рыбалку. Но самое главное — это отключить телефон. И тогда можно сосредоточиться на увлечении. Мы много занимаемся спортом, что также снимает стресс.

— Каковы перспективы развития ФСБ?

— Я могу говорить только за Управление ФСБ по Новосибирской области. С учетом возрастающего после 90-х годов доверия к нашей службе, хорошей результативности работы, востребованности я вижу перспективу пополнения наших рядов талантливыми молодыми людьми.