Время прописывать стратегию

Профиль — портрет компании

ОАО «Сибирская угольная энергетическая компания» сумело «собрать» в свою структуру и угольные, и энергетические активы в разных регионах страны. При объединении этих активов нередко происходили столкновения интересов компании и региональных властей. Сейчас и руководство СУЭК, и эксперты считают это закономерными ошибками этапа становления, «болезнью роста». В данный момент СУЭК, получив ключевые для себя активы, выстраивает отношения с региональными властями на взаимных компромиссах. Однако эксперты полагают, что в нынешней ситуации СУЭК может допустить еще одну — теперь уже не политическую, а экономическую — ошибку, наращивая добычу угля при падении цен на него.

«Ликвидация группы МДМ была запрограммирована»

Первые три года истории СУЭК были связаны с брэндом МДМ. В 2000 году Группа МДМ была создана как компания, осуществляющая инвестиции в индустриальный сектор экономики. Учредителями выступили Андрей Мельниченко и Сергей Попов, а инвестиции шли в металлургическую, угольную, машиностроительную и химическую отрасли. В 2001 году Группа стала владельцем контрольных пакетов акций крупных компаний «Читауголь» и «Востсибуголь«, выкупив их у трудовых коллективов. Интересы угольного бизнеса Группы МДМ сосредоточились в Иркутской и Читинской областях, а также в Бурятии. С момента формирования межрегионального угольного объединения и началась история СУЭК. В начале 2002 года СУЭК значительно укрупнилась, зайдя в Красноярский край, Хакасию и на Сахалин. СУЭК (тогда компания еще носила имя «Байкал-уголь») объединила Красноярскую угольную компанию, «Востсибуголь«, Читинскую угольную компанию, Угольную корпорацию Сахалина и угольные разрезы Хакасии. Развитие привело также к тому, что сменилось и название компании — по мере расширения зоны интересов угольного бизнеса название «Байкал-уголь» стало неактуальным, и вместо него угольная компания стала носить имя ОАО «Сибирская угольная энергетическая компания». Олег Мисевра, возглавлявший в 2001 году ОАО «Востсибуголь», в процессе создания СУЭК стал генеральным директором компании, а в 2002 году — президентом ОАО «СУЭК».

2004 год стал переломным для СУЭК в организационном плане. Так, в апреле 2004 года совладельцы промышленных активов, находившихся ранее под управлением ЗАО «Управляющая компания Группа МДМ», приняли решение объединить свои угольные и энергетические активы на базе СУЭК. «В процессе объединения активов будут задействованы крупные пакеты акций ряда АО-энерго («Алтайэнерго», «Бурятэнерго», «Красноярскэнерго», «Кузбассэнерго», «Читаэнерго», «Амурэнерго», «Дальэнерго», «Хабаровскэнерго» и «Якутэнерго»), а также пакет акций ЗАО «ЛуТЭК», — было заявлено в пресс-релизе Группы МДМ от 2 апреля 2004 года. Руководителем объединенной компании назначен Владимир Рашевский, который ранее занимал пост председателя правления МДМ-Банка. Таким образом, структурирование промышленных активов, управлявшихся ранее ЗАО «Управляющая компания Группа МДМ», будет закончено. В этой связи акционеры приняли еще одно решение — о ликвидации Группы МДМ.

«Ликвидация Группы МДМ была запрограммирована, можно сказать, с самого начала ее существования, — пояснял господин Рашевский в июне 2004 года. — Ее задачей было собрать в единое целое и установить управленческий контроль над разрозненными предприятиями из нескольких отраслей. Чтобы быстро приобрести активы, эффективно было использовать уже раскрученный брэнд МДМ, который был позаимствован у банка. Это было удобно, но создавало определенные проблемы непонимания у внешних контрагентов — где заканчивается МДМ-Банк и где начинается Группа МДМ. Так что Группа МДМ прекратила свое существование еще и для того, чтобы исключить эту путаницу. Сейчас есть отдельная финансовая группа, основой которой является МДМ-Банк. Есть компании «ЕвроХим« и СУЭК. Функции акционеров и менеджеров в них полностью разделены: акционеры определяют стратегические цели через советы директоров, а независимый менеджмент осуществляет оперативное руководство. В результате функции Группы МДМ полностью исчерпались».

«Активные» перестановки

В Кузбассе СУЭК удавалось практически всегда найти общий язык с региональной властью. На фото — генеральный директор СУЭК Владимир Рашевский (слева) и губернатор Кемеровской области Аман Тулеев

На этапе становления СУЭК одной из основных задач было расширение зоны присутствия компании, приобретение активов в угольных регионах страны. Большую часть угольных активов СУЭК получила на вторичном рынке — от собственников, участвовавших в приватизации, но по разными причинам решивших покинуть угольный бизнес.

Наиболее конфликтным регионом для СУЭК в плане приобретения активов оказался Красноярский край. Как сообщили «СУ» в пресс-службе СУЭК, «около 80% акций «Красноярскугля« СУЭК достались от компании Филарета Гальчева и Сергея Генералова, которые в феврале 2000 года приобрели на аукционе 75,6% акций этого предприятия». Гальчев, по данным пресс-службы СУЭК, «уступил и принадлежавшие ему 80% акций Угольной корпорации Сахалина, на долю которой приходилось тогда 40% (около 1 млн тонн) добычи угля на острове», — этот актив остался за Олегом Мисеврой, когда Сахалин перестал быть для СУЭК «стратегическим» регионом.

Однако история красноярских активов СУЭК была не совсем гладкой. В течение 2002–2003 годов развернулся конфликт вокруг «Красноярскугля« (КУК). В феврале 2000 года около 75,6% акций КУК приобрело за $30,05 млн на конкурсе в РФФИ ЗАО »КАТЭК-Инвест« (которое и принадлежало Сергею Генералову, экс-министру топлива и энергетики). По условиям аукциона «КАТЭК-Инвест» должен был вложить в развитие компании около $40 млн за два года. После этого 50,6% акций КУК перешли СУЭК («Байкал-уголь»), 25,6% — Красноярскому краю. В итоге пакет края составил 44,2%. Краевые власти (губернатором края тогда был Александр Лебедь) приняли решение отдать 44% акций КУК, принадлежащих краевой администрации, в доверительное управление СУЭК («Байкал-уголь»). Депутаты краевого Законодательного собрания дважды отказывались ратифицировать договор Лебедя и СУЭК, тогда в апреле 2002 года Александр Лебедь подписал новый договор о передаче уже 18,4% акций КУК.

Сейчас СУЭК владеет угольными активами в Иркутской области (угледобывающие — три разреза, а также сервисные предприятия), Красноярском крае (три разреза в Канско-Ачинском бассейне). В Читинской области угледобывающие и сервисные предприятия СУЭК расположены в Чите, Борзинском и Улетовском районах, в Республике Бурятии компании принадлежит Тугнуйский разрез. В Хакасии предприятия СУЭК — одна шахта и четыре разреза — добывают угли Минусинского каменноугольного бассейна. В Приморском крае — четыре разреза и одна шахта. В Хабаровском крае — ряд угледобывающих предприятий на Ургальском каменноугольном месторождении (балансовые запасы — 163 млн тонн), а также разрез «Мареканский» близ Охотска. В Кузбассе в состав СУЭК входят 15 шахт и разрезов.

«Первый генеральный директор СУЭК Олег Мисевра тогда нацелился на ликвидацию Красноярской угольной компании, — прокомментировали историю этого конфликта в пресс-службе СУЭК. — Ее ликвидация как ненужной сбытовой прослойки между производственными предприятиями и СУЭК представлялась ему вполне логичной. Однако краевая администрация, владевшая 18,4% акций КУК, не хотела терять собственность. Этот пакет акций превратился бы в ничто, если бы КУК был ликвидирован. Администрация пошла в суд, но до окончательного решения дело не дошло. СУЭК и краевая администрация нашли компромисс, устроивший обе стороны, — краевой пакет был выставлен на аукцион, победителем которого стала СУЭК, приобретя акции за 424 млн рублей».

Но еще до принятия судебного решения (в июле 2002 года) на совете директоров было принято решение продать три разреза, входящих в КУК, структуре Группы МДМ. Публичная часть борьбы красноярских законодателей и СУЭК пришлась на время предвыборной губернаторской гонки. Кстати, по мнению экспертов, такая тактика позволила СУЭК отстоять активы, но она же стала одной из причин последующего ухода из компании Олега Мисевры, который не сумел защитить интересы компании, не создавая конфликтной ситуации. После того как в сентябре 2002 года губернатором Красноярского края был избран Александр Хлопонин, ему пришлось «разруливать« ситуацию с СУЭК, в том числе и с уже созданным к тому временем филиалом «СУЭК-Красноярск». Уже в мае 2003 года в краевой администрации говорили о том, что дальнейшая судебная тяжба вокруг КУКа «экономически нецелесообразна» (при удовлетворении требований о возврате акций край должен был бы вернуть СУЭК $28 млн). В ходе дальнейших переговоров между СУЭК и администрацией края было заключено соглашение о сотрудничестве, предусматривавшее, что компания опережающими темпами будет гасить реструктуризированную налоговую задолженность в краевую казну, осуществлять ценовую политику по согласованию с властями и участвовать в программе развития территории. Администрация края обещала взамен создать благоприятные условия для работы компании в крае. Развитию этих отношений способствовало и то, что СУЭК перераспределила налоговые отчисления в пользу краевого бюджета. В 2004 году в консолидированный бюджет Красноярского края филиалами и предприятиями СУЭК было перечислено 1,22 млрд рублей — в 1,5 раза больше, чем в 2003 году.

То, что тактика захода в Красноярский край была ошибочной для компании, косвенно признал гендиректор СУЭК Петр Хаспеков, занимавший этот пост в 2004 году. Следующим ключевым регионом для СУЭК стал Кузбасс — каменный уголь имеет экспортное значение в отличие от бурого, месторождения которого предприятия СУЭК разрабатывали в других регионах. В Кемеровской области компания начала работать с 1 июля 2003 года. И история противостояния в Красноярском крае повлияла на выстраивание политики СУЭК в Кузбассе. «Сюда СУЭК пришла, уже успев научиться многому в других регионах, — говорил в августе 2004 года гендиректор СУЭК Петр Хаспеков. — Сюда пришел уже другой менеджмент (Олег Мисевра к этому времени покинул компанию. — «СУ«), с определенными знаниями, сюда пришли уже опытные люди, которые на этой территории стараются не повторять сделанных ранее ошибок. В разговоре с властями лучший аргумент — конкретное дело, и уплата налогов — одно из таких дел. Но и региональные власти, как мне кажется, должны очень внимательно относиться к бизнесу. Если же власть не понимает бизнесменов, это не только вина власти — значит, бизнес не сумел объяснить, что он собирается здесь делать».

В Кузбассе был создан Ленинск-Кузнецкий филиал компании, который стал управлять восемью шахтами, переданными СУЭК «Кузбассуглем» (эта компания вошла в состав компании «Северсталь» и потому переориентировалась на добычу коксующихся марок угля, а шахты, добывавшие энергетический уголь, были ею проданы). В 2004-м СУЭК купила в Кузбассе угольные активы ИК «Соколовская» (разрез и три шахты) и угольные активы обанкроченного прежними собственниками «Киселевскугля». При помощи последних был произведен «обмен» с компанией «Кузбассразрезуголь»: СУЭК передала под управление УК «Кузбассразрезуголь« разрезы «Новоказанский-Западный» и «Таежный» (Прокопьевский район), под управление «Прокопьевскугля» — шахты «Краснокаменская» и «Дальние горы» (г. Киселевск). В свою очередь УК «Кузбассразрезуголь» передала СУЭК разрез «Камышанский» (п. Листвяги, Новокузнецкий район). Из активов «Киселевскугля» под управлением СУЭК остались шахтоуправление «Котинское» и разрез «Майский». В итоге СУЭК, после соглашений с «Русинкором» и УК «Кузбассразрезуголь», увеличила годовой объем угледобычи более чем на 3 млн тонн.

Исключение Сахалина из зоны стратегических интересов СУЭК произошло в апреле 2004 года — акционеры компании выкупили у Олега Мисевры принадлежавший ему пакет акций СУЭК. Сумму сделки и другие ее условия стороны не раскрывали. Затем была заключена вторая сделка. В ее рамках была оформлена продажа Олегу Мисевре бизнеса СУЭК в Сахалинской области, а также пакета акций ОАО «Сахалинэнерго». «Покупка мною и угольных, и энергетических активов в Сахалинской области является первым шагом по формированию единого угольно-энергетического комплекса на острове, — комментировал эти события Олег Мисевра. — В силу обособленности энергосистемы региона и активизации предпринимательской активности на его территории такой угольно-энергетический комплекс имеет все основания стать конкурентоспособной и высокоэффективной бизнес-структурой». В головном офисе СУЭК полагали, что отделение угольных активов на Сахалине не окажет негативного воздействия на бизнес СУЭК, поскольку «сахалинский топливный рынок был автономным и самодостаточным».

Такое решение потребовало и некоторой смены управленческой схемы внутри компании, и как следствие, произошел ряд кадровых перестановок. Например, СУЭК покинул Олег Мисевра (в 2004 году). Владимир Рашевский объяснил его уход так: «На завершившемся этапе формирования СУЭК руководить компанией должен был человек предпринимательского склада — такой, как Олег Мисевра. Но у него была альтернатива: быть партнером или полноправным владельцем на 100% собственного бизнеса. В результате он получил деньги за свою долю в компании и приобрел сахалинские активы СУЭК. На нынешнем этапе главное — это текущее управление. Поэтому гендиректором стал Петр Хаспеков, который посвятил углю всю жизнь и знает о нем все. Что же касается моего перехода из «банковского» в «реальный« сектор, то это было согласованное решение — акционеров и мое. В банковском бизнесе я провел в общей сложности 12 лет, и эта отрасль мне уже более чем понятна. А в сфере промышленных активов стоит задача создать из угольных и энергетических активов мощную компанию с долгосрочной перспективой. Мне такая задача очень интересна».

Энергетическая консолидация

СУЭК заявила о том, что собирается действовать на рынке не только как угольная, но и как энергетическая компания. Для того чтобы консолидировать энергетические активы, СУЭК пришлось пройти согласования в Федеральной антимонопольной службе. И в некоторых моментах руководству компании пришлось проявлять ничуть не меньшую «настойчивость», чем в случае с красноярскими угольными активами. О решении консолидировать активы было объявлено во втором квартале 2004 года, но Федеральная антимонопольная служба полагала, что если угольная компания получит контроль над некоторым АО-энерго, это впоследствии может повлиять на формирование тарифов на электроэнергию в ряде регионов. В итоге ФАС разрешила СУЭК консолидацию угольных активов (она была завершена в 2005 году), а также было одобрено приобретение неконтрольных пакетов акций некоторых АО-энерго. Нынешний гендиректор СУЭК Владимир Рашевский не считал, что СУЭК создает угрозу монополизации на энергоугольном рынке. «Повышенная степень рыночной концентрации по энергетическим углям обусловлена тем, что конкретное угольное предприятие сильно «завязано« на конкретную электростанцию, — объяснял он позицию компании в 2004 году. — Такая ситуация была заложена еще в советские годы. Но как раз объединение этих предприятий — добывающего и генерирующего — в рамках одной энергоугольной компании оказывается самым понятным способом недопущения монополии. Ведь эта объединенная компания будет серьезно конкурировать с другими поставщиками энергии».

Выстраивание взаимоотношений с региональными властями стало определенной находкой для менеджмента СУЭК. В частности, эта стратегия сослужила компании хорошую службу в сфере ее энергетических интересов. Это касается, например, изменения схемы реформирования «Кузбассэнерго». В соответствии с первоначальным решением предполагалось разделить генерацию «Кузбассэнерго» между двумя территориальными генерирующими компаниями — ТГК-11 и ТГК-12. ФАС объясняла это тем, что у кузбасской региональной энергосистемы слишком большие мощности, и это может создать предпосылки для монополизации компании. Но такой расклад не устраивал ни губернатора области Амана Тулеева, ни СУЭК как крупного миноритарного акционера — кузбасский губернатор и руководство СУЭК, договорившись между собой, создали мощный ресурс, который и был задействован при дальнейших переговорах на уровне РАО «ЕЭС России» и правительства страны.

В результате схема реформирования «Кузбассэнерго» была изменена — генерирующие мощности компании было решено не делить между двумя ТГК, а оставить в рамках одной — ТГК-12. Но обязательным условием для этого ФАС выставила продажу на аукционах Томь-Усинской ГРЭС (установленная мощность 1270 МВт) и Беловской ГРЭС (1200 МВт). Но и это решение не устроило господина Тулеева (поскольку эти станции — наиболее мощные в «Кузбассэнерго»). Последний вариант, принятый РАО «ЕЭС России», предусматривает продажу Томь-Усинской ГРЭС (с этим пришлось согласиться, чтобы найти компромисс с антимонопольщиками) и Западно-Сибирской ТЭЦ (600 МВт), поскольку она технологически построена под Западно-Сибирский меткомбинат (входит в «ЕвразХолдинг») и служит для его энергоснабжения. Такое решение устроило и региональные власти, и СУЭК. На церемонии подписания соглашения о социально-экономическом сотрудничестве между администрацией Кемеровской области и СУЭК на 2006 год в начале марта Аман Тулеев заявил следующее: «У нас с СУЭК одинаковая позиция по энергетике, мы вместе бьемся, и, кажется, нашли взаимопонимание и с РАО «ЕЭС России«. Вы знаете, насколько тяжело говорить с Чубайсом и переубеждать, если что-то не так. Пока все договоренности, которых мы достигли совместными усилиями, остаются в силе».

Конфликты «по деньгам»

За первым генеральным директором СУЭК Олегом Мисеврой закрепилась репутация «конфликтного директора»

Завершение приобретения ключевых угольных активов и их консолидация не избавили окончательно СУЭК от конфликтных ситуаций в регионах. Однако теперь эти конфликты большей частью были вызваны проблемами с оплатой поставленного угля. В частности, в июне прошлого года Бодайбо (Иркутская область) отказалось принимать 6 тыс. тонн «суэковского угля». Мэр Бодайбинского муниципального образования Александр Абраменко мотивировал это тем, что «поставщик не захотел снижать цену на бракованный уголь, поэтому муниципальные власти от него отказались». В СУЭК говорили, что «заявление о низком качестве угля, поставляемого в Бодайбо, не соответствует действительности». Власти Бодайбо были согласны принять и «бракованный уголь», но только если бы поставщики снизили на него цену на 10%. После этого была назначена экспертиза партии спорного угля, в экспертную группу входили представители СУЭК, мэрии Бодайбо и Кемеровского центра экспертизы угля. После подписания совместного протокола, подтверждающего качество угля, мэрия Бодайбо и МУП «Тепловодоканал» топливо приняли — по оговоренной ранее стоимости.

Не обошлось без небольшого конфликта и в Бурятии в 2005 году. В начале августа 2005 года пресс-служба СУЭК сообщила, что «ОАО «Бурятэнерго» завершило погашение задолженности за поставленный уголь перед ОАО «Сибирская угольная энергетическая компания». Однако уже в конце августа власти республики обвинили угольщиков в том, что «СУЭК поставила под угрозу срыва отопительный сезон в Бурятии», не сдержав «своего обещания о поставке 100 тыс. тонн твердого топлива без предоплаты». В представительстве СУЭК в Улан-Удэ заявили тогда, что республиканские власти «лукавят в этом вопросе», тогда как компания готова поставлять уголь «под гарантию оплаты угля правительством Бурятии». Но конфликт в данном случае не был выгоден ни региональной власти, ни СУЭК, и потому проблема решалась путем переговоров — поставки в каждый район принимались индивидуально путем переговоров. А в декабре прошлого года на внеочередной сессии Народного Хурала Республики Бурятия были внесены изменения в бюджет на 2005 год и увеличена финансовая помощь муниципальным районам на 80 млн руб. — «на прохождение отопительного сезона».

Но проблема долгов угольщикам в Восточной Сибири не исчезла. Угольная компания направила главам региональных администраций Читинской области и Республики Бурятии письма с требованием погасить образовавшуюся задолженность за поставку угля муниципалитетам. Региональные власти согласны платить, но просят отсрочки (по данным на 1 февраля этого года, Читинская область задолжала за топливо 132,2 млн руб., Бурятия — 59,7 млн руб., Иркутская область — 17 млн руб.). Региональным властям невыгодно портить отношения с СУЭК и потому, что по соглашениям о социально-экономическом сотрудничестве угольная компания вкладывает существенные средства в реализацию социальных программ (в 2005 году в Бурятии — 13 млн руб., в Иркутской области — 40,9 млн руб. на областные соцпрограммы и 56,6 млн на собственную соцпрограмму, в Хакасии — 30 млн руб. на областные соцпрограммы, в Кузбассе по итогам 2005 года — около 240 млн руб.). «Для СУЭК финансирование общественно важных программ в регионах присутствия — это инвестиции в социальную стабильность, без которых немыслимо динамичное развитие бизнеса», — считает Владимир Рашевский. «Соглашения [ФПГ и региональных властей] закрывают пробелы в законодательстве, — говорил в интервью «СУ» в 2004 году губернатор Красноярского края Александр Хлопонин. — Мы создаем со стороны администрации края условия, которые стимулируют приход компании в край, но предлагает отказаться от применения так называемых «финансовых схем».

Но и договоренности угольных компаний с региональными властями не избавляют первые от проблемы неплатежей. И в этом плане СУЭК в последнее время стала действовать методом убеждения, стараясь не идти на конфликты с региональными властями. «Проблема неплатежей для угольных компаний — это проблема извечная, — сказал «СУ» Владимир Рашевский. — В прошлом году мы провели большую работу с РАО «ЕЭС России« и его дочерними обществами, значительно сократили объемы задолженности энергосистем — с 4 млрд руб. до чуть менее 1 млрд руб., практически полностью закрыли проблему просроченной задолженности. Но с региональными администрациями и муниципалитетами проблема остается, это связано с общим несовершенством бюджетной системы. При распределении налогов, по нашему мнению, большую часть денег стоило бы оставлять в регионах, особенно в эффективно развивающихся, тогда не было бы проблем с тем, что регионы не могут расплатиться за топливо».

Даешь экспорт угля!

В данный момент СУЭК является одной из немногих компаний, продолжающих наращивать добычу угля.

Много лет лидировавший в экспорте российского угля «Кузбассразрезуголь» по итогам 2005 года поставил на экспорт 17,8 млн тонн угля, добытого предприятиями КРУ (если учесть уголь и с разреза «Таежный», находящегося в управлении КРУ, то 18,4 млн тонн). Но в КРУ к смене лидера экспорта российского угля отнеслись спокойно. «Мы не соревнуемся с СУЭК, у них свои задачи, у нас — свои, — пояснил «КС« пресс-секретарь КРУ Степан Дубков. — Итоги 2005 года у нас примерно такие же, как и итоги 2004 года по экспорту. В 2004 году Петр Хаспеков говорил о том, что СУЭК собирается нарастить экспорт до 35 млн тонн. Новые активы этой компании добывают марки угля, востребованные на экспорт. Мы добываем 40 млн тонн в год, они добывают 80 млн тонн. Мы около половины угля направляем на экспорт, они тоже собираются половину добытого угля экспортировать, естественно, что их половина получается в два раза больше, чем наша». Однако, судя по цифрам, СУЭК еще не добралась до той границы, чтобы отправлять на экспорт половину добытого угля.

В 2005 году объем экспорта вырос на 27% по сравнению с 2004 годом, а его доля в структуре поставок компании изменилась с 19% до 23%. Объем продаж угля СУЭК на внутреннем рынке сохранился практически на прежнем уровне. В 2005 году компания реализовала российским потребителям 61,5 млн тонн угля — лишь на 1% больше, чем годом ранее. Основной объем внутрироссийских поставок традиционно пришелся на энергосистемы страны — как входящие в состав РАО «ЕЭС России«, так и независимые — и составил 40,3 млн тонн. В то же время доля этой категории потребителей в структуре реализации сократилась на 5%. Коммунальным предприятиям и населению СУЭК поставила 9,6 млн тонн угля.

Эксперты в нынешней ситуации говорят о том, что наращивание добычи угля со стороны СУЭК, мягко говоря, кажется несколько странным и что это может оказаться ошибочной тактикой. В частности, генеральный директор консалтинговой компании «Уголь-С» Игорь Коробецкий считает, что наращивание объемов угля при падении цены на него может способствовать еще большему падению стоимости угля на мировом рынке. А о том, что российские угольные компании мало кто хочет видеть на мировом рынке (сейчас российский уголь занимает 15% мирового рынка угля), на недавнем совещании в Кемерове о перспективах развития угольной промышленности под председательством премьер-министра РФ Михаила Фрадкова заявил гендиректор управляющей компании «Кузбассразрезуголь» Михаил Абызов. «Наше присутствие на международных рынках — это вопрос государственной политики, поскольку нас там видеть не хотят, — сказал господин Абызов. — Мне напрямую многие говорили — мол, хорошо, что сейчас идет спад цен на уголь, благодаря этому российские компании первыми вылетят с мирового рынка, а когда это произойдет, остальные игроки поднимут цены до прежнего уровня«.

В СУЭК же говорят о том, что экспорт помогает компании диверсифицировать сбыт. Внутрироссийский рынок отличается отсутствием роста спроса. По оценке заместителя губернатора Кемеровской области по топливно-энергетическому комплексу Анатолия Дюпина, объемы внутрироссийского угольного рынка в последние годы сокращаются — на 5–7 млн тонн в год. «Во-первых, поставки продукции на рынки, где в отличие от России существуют высокие цены на уголь, дают компании возможность генерировать серьезные инвестиционные ресурсы, — говорит заместитель генерального директора СУЭК Сергей Хромов. — Во-вторых, снижаются риски компании, связанные с сохраняющейся узостью внутрироссийского рынка угля, существующими на нем резкими сезонными колебаниями спроса и низкой платежной дисциплиной потребителей».

Для наращивания объемов добычи угля на предприятиях СУЭК была проведена масштабная модернизация. Если в 2003 году инвестиции в основное производство СУЭК составили $56,75 млн (во всех регионах присутствия компании), то в 2004-м — уже $105,23 млн, в 2005 году — свыше $200 млн. Однако, по мнению Игоря Коробецкого, сейчас для угольщиков недостаточно просто добывать уголь — пусть даже и высокого качества. Им жизненно необходимо заниматься и его переработкой для получения более качественного и более дорогого продукта — именно это, по мнению господина Коробецкого, позволит российским угольным компаниям отстоять свою нишу на мировом рынке. В СУЭК же, по мнению эксперта, в этом направлении гораздо больше деклараций о намерениях, чем реальных дел.

В СУЭК торможение программ по развитию углеобогащения, созданию угольных смесей, обезвоживанию углей, дегазации угольных пластов объясняют тем, что часть этих направлений сейчас развивается компанией, но отсутствие конкретных результатов — следствие долгосрочности этих проектов. Другую часть из-за спада угольного рынка пришлось отложить. «Сегодня прорабатываем проект постройки обогатительного модуля на шахтах «Талдинская-1», «Талдинская-2« и возможного строительства обогатительных фабрик как в Ленинске-Кузнецком, так и в Киселевске, — заявил Владимир Рашевский в начале марта 2006 года. — Мы видим потенциальные площадки для строительства двух, а возможно, и трех обогатительных фабрик. Если решения будут приняты, то реализация их будет происходить в 2006–2007 годах. Сегодня в рамках компании запущен проект строительства обогатительной фабрики в Бурятии, который мы в этом году собираемся закончить».

То, что компания работает и над весьма интересующим кузбасские региональные власти проектом — дегазацией угольных пластов, — подтвердил и губернатор Аман Тулеев. «Сейчас мы вчерне прорабатываем план применения новых технологий на шахте им. Кирова, — заявил господин Тулеев. — Там будут проложены специальные трубы, которые будут отсасывать газ метан, выводить его на поверхность, на генераторную установку, которая будет вырабатывать на этом газе электроэнергию и передавать ее на ту же шахту. Договоренность такая уже есть, сейчас идет поиск инвестиций».

Кроме того, СУЭК вкладывает более $100 млн в строительство балкерного терминала в Хабаровском крае для обеспечения бесперебойных поставок угля в направлении стран АТР. По оценке кузбасского губернатора Амана Тулеева, если угольщики не будут сами заниматься развитием логистических схем, они могут оказаться лишенными путей вывоза своей продукции за рубеж.

Поиск стратегии

На фоне активного приобретения собственности СУЭК даже экспертам оказалось сложно отследить главную стратегическую линию поведения этой компании. В частности, Игорь Коробецкий затруднился ответить «СУ» на вопрос о том, какова, на его взгляд, стратегия СУЭК на угольном рынке. «После того как в 2004 году функции оперативного управления в СУЭК были полностью переданы менеджменту компании, перед ним сразу же встала задача отстроить новую управленческую систему», — поясняли «СУ» в СУЭК. Петр Хаспеков, став в конце 2004 года заместителем гендиректора СУЭК, заявил о том, что в компании «завершен период антикризисного управления». Под антикризисной программой подразумевалось, что в 2001–2004 годах компании удалось вывести угледобывающие предприятия на рентабельную работу, погасить долги по налогам и начать своевременно и полно проводить текущие платежи, ликвидировать задолженность по зарплате, начать процесс модернизации производства.

Погашение долгов всех своих филиалов СУЭК закончила в январе 2006 года. Но и это было опережением графика — платежи, например, можно было вносить до 2010 года. Общая сумма урегулированной задолженности предприятий СУЭК в Иркутской, Читинской областях и Республике Бурятии превышала 5,5 млрд руб. По Ленинск-Кузнецкому филиалу долги — около 400 млн руб. — были погашены в 2005 году.

Тем не менее далеко не для всех экспертов понятна стратегия СУЭК на данный момент. «Создается впечатление, что никакой стратегии у компании и вовсе нет, — сообщил «СУ« источник в угольных кругах на условии анонимности. — Складывается впечатление, что они только наращивают активы без какой-либо системы». Владимир Рашевский с этим не согласен. «Мы действительно росли очень динамично, и за этим ростом наблюдателям было сложно увидеть единую стратегию, — сказал господин Рашевский «СУ«. — Сегодня мы уже способны сформулировать свою стратегию. Она состоит в том, чтобы иметь сбалансированный набор активов для сохранения той доли на внутреннем рынке, которую мы сегодня имеем, а также в расширении своих позиций на внешнем рынке. Что касается энергетики, то мы ориентируемся на то, что после завершения ее реформы в балансе между углем и энергетикой дальше развивать энергетическое направление».