Актуальная тема
Сергей Марков, председатель Национального гражданского Совета по международным делам, руководитель образовательной программы «Политический менеджмент и PR» философского факультета МГУ входит в когорту известных российских политологов. Причем в ту ее часть, которая считается особо приближенной к Кремлю. Его оценка политической ситуации в стране основана на знании «закулисья» российской политики. О своем видении процессов, происходящих в стране, СЕРГЕЙ МАРКОВ рассказал журналистам «СУ« во время встречи в Издательском доме «Сибирь-Пресс».
— Ходит много слухов о переносе даты выборов в Госдуму. Как вы считаете, возможен ли такой поворот событий?
— Владимир Путин — не большой любитель нарушать законы, вносить какой-то хаос. Президент действует логично и разумно. Поэтому я не думаю, что будет перенос выборов в Государственную думу.
— Между тем депутаты-коммунисты выражают беспокойство, что такое не исключено.
— Они беспокоятся, что перенос выборов может стать частью какой-то игры, в результате которой им не позволят рассчитывать на формирование крупной фракции в Госдуме. Им известно, что люди, которые сидят в Кремле, — большей частью так называемые кремлевские антикоммунисты. Так, в свое время администрация президента сильно помогла Сергею Глазьеву в том, чтобы он выступил против компартии на парламентских выборах 2003 года. Зачем — непонятно. Предполагаю, что именно иррациональный антикоммунизм здесь сыграл свою роль. Ну не любят в Кремле коммунистов. Не потому, что те какую-то угрозу представляют. КПРФ скорее не любят в таком культурологическом смысле. Они де серые, из прошлого. Не дают создать сильной «левой» партии.
На самом деле КПРФ играет огромную стабилизирующую роль. Она является этаким буфером, берет протестные «левые» голоса и превращает их в абсолютно серую банальность. Некоторые эксперты правильно называют КПРФ мешком картошки, который нельзя ни покатить, ни расколоть, ни приукрасить. На выборах конкурент — кандидат от компартии — просто подарок любому политику на день рождения. Оппозиция в лице КПРФ является идеальной для правящей власти.
— Значит, в будущем у нас останутся две партии: «Единая Россия» и КПРФ?
— Насколько мне известно, Владимир Путин лично очень ориентирован на развитие партийной системы. Он заинтересован в том, чтобы была реальная конкуренция между солидными политическими партиями. Он понимает, что демократия — это по большому счету, когда власть переходит от одной партии к другой, а потом обратно. Беда в том, что сегодня в России нет серьезных партий. Есть либо клубы, либо партия, оставшаяся в прошлом как КПРФ, либо такой своеобразный бизнес-проект, как партия Жириновского. Нет реальных партий, которые могли бы взять власть. Поэтому партиям, чтобы как-то поощрить их, разрешили в регионах в случае победы на региональных выборах предлагать свои кандидатуры на пост губернатора. А в стране в целом, где не до игрушек, этого сделать нельзя. «Единая Россия» — не партия, это ясно. Именно поэтому президент сказал, что у нас не будет партийного правительства.
— Возможно ли создание сильной партии?
— Как создать партию, это отдельный вопрос. Есть точка зрения, и я ее разделяю, что в ближайшее время сильных партий не будет. Там, где есть мощные телеканалы, где есть мощные группы интересов, мощные экспертные центры, политический проект организуется другим способом, а не сугубо партийным. До сих пор непонятно, как осуществлять подготовку политических лидеров. Понятно, что на телешоу, неважно как они называются — «Свобода слова» или «Что делать», политических лидеров не подготовишь. Понятно, что в экспертном центре политических лидеров не вырастишь.
Может быть, общественная палата станет таким инструментом, но пока это тоже не известно. Сегодня подготовка политических лидеров никем не выполняется. В результате политических лидеров «делают» из своих друзей, с которыми где-то пересекались, лично знают. И всем прекрасно видна ущербность такого рода продвижения.
— Вас часто называют политологом, близким к Кремлю. Есть в этом доля истины?
— Мне приходится встречаться с президентом, и могу сказать, что до сих пор возникает чувство гордости за него. Владимир Путин — адекватный человек, прекрасно разбирается в нюансах, правильно, рационально ставит вопросы. В то же время я не могу сказать, что всегда во всем согласен с президентом. Например, я считаю, что он очень мало внимания уделяет колоссальному разрыву между бедными и богатыми, не уделяет внимания безнравственному, безответственному поведению российской элиты, которая копает эту пропасть. Он, на мой взгляд, неправильную позицию занимает по неправительственным организациям.
Политика XXI века — это политика влияния через неправительственные организации, через общественное мнение, через общественные инициативы. Поэтому мы должны не плакаться, что американцы проводят свою линию через наши неправительственные организации, а осознать, что это современная политика, и самим пойти в этом направлении. Это раньше влияние государства в мире зависело от военных баз. Сейчас военные базы зависят от неправительственных организаций (НПО). Есть, условно говоря, на Украине НПО, финансируемые американцами, рано или поздно там будут американские военные базы. Нет на Украине НПО, финансируемых Россией, не будет там Черноморского флота. Хотите защитить Черноморской флот — выделяйте деньги украинским неправительственным организациям. И я считаю, что мы должны проводить активную политику в этом направлении.
Но в целом — крайне адекватный президент. Может быть, было бы хорошо, если бы он делал в три раза больше. Но мы понимаем, что он и сегодня делает в 5–6 раз больше по сравнению с другими политическими лидерами. При этом критерием успеха Владимира Путина, на мой взгляд, должна стать спокойная передача президентского поста другому лидеру.
— Какой вы видите дальнейшую карьеру уже экс-президента?
— Он может остаться в какой-то роли лидера парламентского большинства, фракции, выдвигающей кандидатуру премьер-министра, и как общественная нагрузка, предположим, — председатель общественного Совета нефтегазового синдиката России.
— Правда ли, что нашему президенту нравится, как о нем пишет журналист газеты «КоммерсантЪ» Андрей Колесников? Иногда он бывает довольно резким.
— Если бы президенту не нравилось, Колесников не писал бы. Он показывает президента с человеческой стороны. И президенту хочется, чтобы его воспринимали как человека.
— Трудно представить, чтобы кто-то из наших губернаторов спокойно бы воспринял такие репортажи о себе.
— Владимир Путин — современный человек, и все принимает нормально. А губернаторам я бы посоветовал брать пример с Путина. Люди хотят иметь дело с живыми людьми, а не с куклами. Кроме того, заметьте, что в репортажах Колесникова Путин всегда выглядит лучше остальных российских или зарубежных лидеров.
— Вы являетесь членом Общественной палаты России. Как вы полагаете, этот искусственно созданный орган будет эффективным?
— Смысл Общественной палаты — усилить институты гражданского общества. Современные демократии не существуют без сильного гражданского общества. У нас гражданское общество слабое, и поэтому его несколько искусственно усилили, придав Общественной палате некий государственный статус. Я считаю, что абсолютно логичным будет создание в дальнейшем структур Общественной палаты РФ (ОП) в каждом регионе, при всех министерствах и ведомствах. Причем в региональные ОП должны войти наиболее значимые общественные фигуры, те, кто может представлять гражданское общество, кто не побоится сказать правду. Я бы так охарактеризовал члена региональной палаты: знание, гражданская позиция и известность.
Вокруг каждой из комиссий ОП будет создана система рабочих групп, в которые войдут эксперты, общественные деятели. Рабочая группа должна создаваться по каждой проблеме, она будет вести анализ законопроекта, правоприменения, выходить с какими-то предложениями. Эти предложения получат статус предложений ОП. Сама палата собирается всего два раза в год. А реальными инструментами будут рабочие группы вокруг комиссий.
— Почему, на ваш взгляд, до сих пор власть не закрывает «дело ЮКОСа»? Казалось бы, Ходорковский ей уже не опасен, сидит в местах отдаленных?
— Люди команды президента верят, что Ходорковский хотел купить власть в России и продать Америке. А значит, он враг. А как разведчики поступают с врагом?
Война на самом деле не закончилась. Михаил Ходорковский даже из мест лишения свободы контролирует миллиарды долларов. И большую часть этих ресурсов пускает на масштабнейшую войну с Россией. Чуть ли не половина всех антироссийских статей в американских СМИ — это заказные статьи ЮКОСа, и слушания в американском Конгрессе по России — тоже по заказу ЮКОСа. Все враги России автоматически получают помощь от Березовского и Ходорковского. Видимо, задача власти заключается в том, чтобы ликвидировать финансовую базу для антироссийских проектов. При этом, если перед Борисом Березовским, вполне возможно, есть личные обязательства не только у Путина, а у каких-то других людей из окружения президента, поскольку Березовский участвовал в «проекте Путин», то перед Ходорковским, Лебедевым таких обязательств нет. Плюс поведение собственников.
В продолжении войны есть своя политическая логика. Она в том, что владельцы ЮКОСа не желают зарыть топор войны. А Владимиру Путину народ не даст сесть за стол переговоров с олигархом.
При этом многие проекты ЮКОСа важны для России. Например, «Открытая Россия», «Школа публичной политики». Они были задуманы как часть политической партии Ходорковского и должны были привести его к власти. Теперь они не представляют угрозы. И как система гражданского образования должны быть сохранены для страны. А параллельно надо создавать свои проекты по уже отработанным технологиям.
WPBuild.Ru