Балет о войне – мировая премьера в НГАТОиБ

Пока вокруг «Тангейзера» кипят страсти, в Новосибирском театре оперы и балета продолжается нормальный творческий процесс. Незадолго до 70-летия театра, совпадающего с юбилейной победной датой, его репертуар пополнился качественным современным одноактным балетом. Хореограф Эмиль Фаски поставил «Сны под свинцовым небом» специально для Новосибирска, так что налицо мировая премьера.

Отдельное спасибо Эмилю Фаски можно сказать за знакомство с музыкой Эзио Боссо и Дэвида Ланга. Первый – итальянский композитор, дирижер и пианист, много пишет для театра и кино. Его эмоциональный стиль принято характеризовать как удачный союз авангарда и поп-музыки, критики говорят о новом минимализме. Дэвид Ланг – еще один представитель пост-минимализма, на сей раз из Лос-Анджелеса, обладатель Пулитцеровской премии. Его ритмически сложная, напряженная, порой ироничная музыка часто привлекает внимание хореографов.

И, наконец, сам Эмиль Фаски, набирающий силу молодой хореограф, на счету которого не только представления собственных балетов на разных сценах страны и мира, но и постановка балетного сегмента для церемонии закрытия зимней Олимпиады в Сочи. Фаски свойственна как сюжетная, так и бессюжетная хореография, что неудивительно: он перетанцевал множество партий в балетах Джона Кранко, Матса Эка, Уильяма Форсайта, Джона Ноймайера и Иржи Килиана.

Вместе с хореографом, который взял на себя также постановку света, над спектаклем работали художники по костюмам Мария Горошко и Юлия Асташкина и видеохудожник Рустам Бабаев (Мариинский театр). Солисты НГАТОиБ Анна Одинцова, Вера Сабанцева, Наталья Лифенцева, Роман Полковников, Илья Головченко, Михаил Лифенцев и артисты балета танцевали выразительно, раскованно и уверенно. Премьера состоялась 26 и 27 февраля. ЭМИЛЬ ФАСКИ рассказал «КС» о работе над балетом.

— Эмиль, поздравляю с премьерой. Как складывался ваш путь из танцовщиков в хореографы?

— Мой дебют в качестве хореографа состоялся в 2007 году, и первый результат меня обескуражил. Наверное, тогда я был интровертом, и мне было нелегко раскрыть перед публикой свои мысли, чувства и предпочтения. Я ощущал себя обнаженным, потому что сцена не врет, и это было очень странно. Постепенно я перестал стесняться этого чувства, и сейчас открыто говорю со сцены о том, что меня действительно волнует.

— В чем основной посыл спектакля «Сны под свинцовым небом»?

— Балет, неофициально, внутри меня, посвящен 70-летию со дня победы, мы чтим память героев, которые сражались, чтобы дать нам возможность жить и творить. Сегодня тема войны актуальна на фоне непростой геополитической ситуации в мире. Победить врага можно, а выиграть войну невозможно, любая война – это смерть, страдание и горе для обеих сторон. Так было 70 лет назад, и сегодня война по-прежнему остается страшной реальностью, где бы она ни происходила. Можно только надеяться на то, что стороны сумеют вовремя остановиться и найти мирное решение острых проблем цивилизации. «Сны о свинцовом небе» — бессюжетный балет, это скорее ассоциативный ряд, погружение в атмосферу любви, тревоги, печали, агрессии. Все это я постарался передать через танец артистов с помощью средств современной хореографии.

— Как чувствуют себя новосибирские исполнители в стихии современного танца?

— Как постановщик, владеющий разными стилями, я всегда исхожу из имеющегося материала. Танец в стиле сontemporary будет более уместен в труппе, физически способной воплотить его философию и динамику. В классическом балете присутствует баланс, и акценты в основном устремлены вверх. Современный танец, напротив, вне баланса. Он стелющийся, приземленный, с преобладанием горизонтальной динамики. Прежде чем окунуться в contemporary, необходимо освоить новую пластику. Когда сознание и тело договорились, зажимы уходят, появляется легкость и рождается танец. У вас замечательная труппа, артисты молоды, прекрасно двигаются, чувствуют музыку и готовы к любым экспериментам. Спасибо Кириллу Симонову, Эдварду Льянгу и Патрику де Бана, которые работали с артистами в разных стилях современного танца. В сочетании с хорошей классической школой это дает прекрасный результат.

— Что обусловило выбор музыки для постановки?

— Игорь Анатольевич Зеленский и Борис Михайлович Мездрич предложили мне поставить современный одноактный балет, оставив за мной выбор темы, концепции, музыки и артистов. Меня остро волновала тема войны, я слушал много музыки и нашел именно эту– она точно отражает сущность моего замысла. Конечно, я люблю живое звучание оркестра, однако в спектакле мы используем студийную запись: современная музыка технологична, к тому же для нее характерен сложный ритмический рисунок. Допустим, стоит хоть немного изменить темп, и усилия уйдут на то, чтобы уловить и скорректировать эту разницу. На мой взгляд, энергию гораздо важнее направить на создание образа.

— Визуальное решение спектакля довольно лаконично.

— Я не хотел перегружать спектакль декорациями, современный танец стремится больше работать с видео и световыми эффектами. Этого вполне достаточно, чтобы создать нужную атмосферу для 25-минутной постановки.

— «Сны под свинцовым небом» были показаны в третьем отделении, до этого станцевали «Шопениану» Фокина и «Кармен» Ролана Пети. Насколько, по-вашему, логична такая программа?

— В европейских театрах принято строить балетные вечера по тематическому принципу: балеты Баланчина, например, или разные постановки на музыку одного композитора. В программе, предложенной театром, я вижу свою логику – получилось путешествие во времени с выходом на современность.

— Огромная сцена нашего театра для вас плюс или минус?

— Ваша сцена хороша в первую очередь для монументальных спектаклей: я видел балет «Корсар» и оперу «Фауст», и эти постановки мне понравились. Но и более камерный «Шепот в темноте» на ней не потерялся. Кроме того, большая сцена дает простор для творчества сценографов и художников по свету. Мы постарались сделать все, чтобы достучаться до каждого зрителя в зале.

— Что вы скажете о нашей публике?

— Прежде всего, я благодарен за теплый прием. Российские зрители довольно разнородны по возрасту, предпочтениям, тогда как на Западе в театр ходят в основном пожилые люди, располагающие временем и средствами. Реакция нашей публики менее предсказуема, поэтому работать здесь сложней и интересней.

— Расскажите о вашем участии в программе «Большой балет» на телеканале «Культура».

— Это было предложение Игоря Зеленского, которое я радостью принял. Работа с такими артистами как Кристина Шапран и Сергей Полунин – интересный опыт. Думаю, проект важен и для участников, и для зрителей, в том числе для тех, у кого нет возможности посещать театры. У нас был очень плотный график. Артистам нужно было подготовить семь разных программ. За семь часовых репетиций у нас родился номер. Каждый день на «Мосфильме» шли съемки, снимали одним дублем, без повторов, а после этого мы ехали в репетиционный зал продолжать постановку, порой ночью. Мне достались удивительные артисты, которые блестяще справились со всеми трудностями. Сергей Полунин, на мой взгляд, просто феноменален, на сцене он живет и демонстрирует поистине неземной танец. «Большой балет» — замечательный проект, чрезвычайно полезный в плане популяризации балетного искусства.

— Пожалуй, самым масштабным проектом для вас стала олимпиада?

— Я имел честь участвовать в церемонии закрытия олимпиады в Сочи. Незабываемо чувство единства и солидарности всех участников этого грандиозного действа, будь то именитые постановщики, звезды спорта, студенты, губернаторы или простые швеи. Все как один, пахали и желали праздника. Были и технически сложные моменты – перед выходом танцовщиков в программе стоял номер, в котором запускали огромные мыльные пузыри, поэтому линолеум был влажным и скользким. Прибавьте к этому непривычное пространство, необходимость танцевать в наушниках, так как музыка долетала до нас с запозданием в секунду, и пристальное внимание мировых СМИ. Было нелегко, но я счастлив, что все удалось реализовать на высоком уровне.

— У вас красивый псевдоним, татарские корни, российское образование и международная карьера. Кем вы себя чувствуете сегодня?

— Я родился в Уфе, учился в Перми, затем в Вагановском училище в Санкт-Петербурге. Мой отец башкир, мать татарка, я немного понимаю язык предков, но близким для меня стал русский. Неплохо знаю несколько европейских языков: сказались четырнадцать лет работы в Европе. Думаю, в моем случае можно говорить о смешанном менталитете. Например, немецкая дисциплина и высокий уровень ответственности пришлись мне по душе. Уважаю и ценю представителей английской, французской, американской, кубинской, китайской и иных национальных балетных школ, их высокие достижения. Но танцевать настолько выразительно и одухотворенно, как русские, могут немногие. Впрочем, если говорить об исполнителях высочайшего класса, то национальность вряд ли имеет значение, важнее талант. Например, Сергей Полунин родился на Украине, выучился и сделал карьеру в Англии, сегодня танцует в России и по всему миру, а также снимается в Голливуде. Думаю, балет по большому счету интернационален. А псевдоним уже давно стал моим настоящим именем.

— Мечты, замыслы, планы?

— Чтобы насмешить Бога? Скажу лишь, что меня интересует большая форма спектакля, к которой я шел последовательно: начинал с концертных номеров, потом ставил одноактные балеты. Не торопил события, не прыгал через ступеньки. Сегодня чувствую себя готовым к полноценным спектаклям, в которых будут сюжет, декорации.

— Что вас интересует кроме балета?

— Я открыт для многого. Интересны проекты, где виды искусства соприкасаются, балет, мода, кино, например. С удовольствием сделал бы фильм-балет, так как видео дает особые возможности: показать детали, расставить акценты, подчеркнуть ритм, усилить эффекты. В свободное время слушаю много самой разной музыки от классики до рока, сам немного играю на гитаре. Веду здоровый образ жизни, бегаю и обливаюсь холодной водой. По жизни для меня главное – чтобы родные и близкие были здоровы, и чтобы в театре всегда был аншлаг.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ