Массовое банкротство не угрожает крупному бизнесу

Новосибирск посетил председатель правления Росбанка ДМИТРИЙ ОЛЮНИН. В эксклюзивном интервью «КС» он рассказал о бизнес-стратегии банка на ближайшие три года, о перспективах корпоративного кредитования, а также о роли Сибирского региона в российской экономике.

— Дмитрий Юрьевич, недавно вы посетили Новосибирск. Какова была цель вашего визита?

— В 2014 году Росбанк принял новую стратегию развития до 2017 года, важной частью которой является реорганизация региональной сети, которая охватывает всю Россию от Калининграда до Камчатки. Мои поездки в регионы, встречи с руководством территориальных управлений ЦБ, клиентами, руководителями и ключевыми работниками наших филиалов необходимы для лучшего понимания ситуации на местах и выбора наиболее эффективных путей решения поставленных перед банком задач.

— Какова доля сибирского бизнеса Росбанка в общероссийской структуре? Насколько для вас стратегически значим регион?

— Филиал в Западной Сибири включает пять территориальных офисов с центрами в Томске, Омске, Кемерово, Барнауле и Новосибирске. Совокупный депозитный портфель филиала составляет 9,4 млрд рублей, кредитный портфель — 24,4 млрд рублей. Это достаточно значимая доля, она составляет более 5% от общих банковских активов. Поэтому, бесспорно, мы во многом рассчитываем на дальнейшее развитие бизнеса в этом регионе.

— Довольны ли вы текущими позициями Росбанка в Сибири? Каковы планы по расширению этих позиций? За счет чего это возможно реализовать?

— Росбанк входит в шестерку крупнейших кредиторов населения в Сибирском федеральном округе. Если говорить о привлеченных средствах физлиц, то здесь Росбанк занимает 8-е место. Если же о привлеченных средствах корпоративных клиентов — 9. С точки зрения прибыльности мы тоже уверенно входим в десятку наиболее активных финансовых институтов СФО. Устраивает ли это нас? Я думаю, мы могли бы делать больше. У нас неплохие позиции в залоговом кредитовании населения— это ипотека, автокредиты, а в беззалоговом кредитовании и продаже кредитных карточных продуктов мы менее активны.

— Чем объясняется существование в Сибири не одного, а двух — Восточно-Сибирского и Западно-Сибирского — «кустовых» филиалов, то есть двух финансовых центров развития окружного бизнеса Росбанка?

— Исключительно управленческими соображениями. Учитывая, что на территории Красноярского края находится «Норильский Никель» — а это как исторически, так и сегодня один из наших крупнейших партнеров — сохранение самостоятельного центра управления в Красноярском крае во многом объясняется именно этим. В настоящее время мы реформируем структуру управления таким образом, что весь розничный бизнес в субъектах РФ будет напрямую подчиняться головному офису в Москве, поэтому локально на уровне округов будет управляться, в основном, корпоративный бизнес. Нужны ли нам будут два центра в Сибири, покажет время.

Есть ли, на ваш взгляд, перспективы развития корпоративного кредитования в условиях снижения кредитоспособности региональных предприятий?

Пока не могу сказать, что наблюдаются какие-то кардинальные изменения финансового положения компаний. Да, есть ухудшение в ряде отраслей, в частности, в строительстве, но делать прогнозы массового банкротства предприятий я бы не стал. Говоря о Росбанке, не надо забывать, что у нас несколько нетипичное позиционирование для российских корпоративных банков. Мы работаем в самом верхнем сегменте, 85% нашего корпоративного портфеля это кредиты крупнейшим российским корпорациям, в основном, экспортерам, а они во многом защищены от последствий изменения конъюнктуры. У некоторых есть трудности с рефинансированием внешнего долга, но я уверен, что они с ними справятся.

Меньшую часть нашего портфеля занимают малый и средний бизнес. В этом сегменте наш совокупный портфель составляет порядка 20 млрд рублей, из них 2 млрд размещены на территории Сибири. Мы считаем, что в этом сегменте, несмотря на ощутимо ухудшившееся положение части клиентов, остаются здоровые, коммерчески активные организации. И мы не планируем прекращать работу с ними. Мы будем изменять условия кредитования в сторону ужесточения требований к заемщикам, но в целом не прекращаем работу в этом сегменте. Мы хотим развивать сотрудничество с клиентами не только и не столько через кредиты, сколько через оказание транзакционных услуг, гарантийные, документарные конверсионные операции, на удобных для них условиях.

— Почувствовал ли на себе Росбанк влияние санкций? Как обстоят дела с ликвидностью Росбанка? Что является основным источником кредитных ресурсов?

— Безусловно, санкции влияют на всю банковскую систему. Мы должны учитывать их влияние, но они не препятствуют развитию бизнеса. Мы ориентируемся, в первую очередь, на локальное фондирование, ведь нам нужны рубли. Основными источниками кредитных ресурсов являются для нас средства населения и компаний, а также средства, привлеченные на финансовых рынках. Рынки достаточно хорошо реагируют на предложение наших бумаг. В этом году мы уже получили более 70 млрд рублей за счет облигаций. Только за сентябрь-октябрь мы разместили выпуски трех наших банков — Росбанка, ДельтаКредит и Русфинанс Банка — на сумму 31 млрд рублей со значительным превышением спроса над предложением. Могу сказать, что РЕПО Банка России мы используем только на 20%, этот источник может задействоваться нами дополнительно, но мы его держим про запас на случай непредвиденных обстоятельств.

— Как современная ситуация влияет на уровень просроченной задолженности клиентов банка – физических и юридических лиц?

— Уровень просроченной задолженности в российской банковской системе начал расти в 2013 году как итог того, что многие банки без особой оглядки на риски вели довольно агрессивную политику на рынке розницы. Мы можем быть сколько угодно осмотрительными, но если потом наших клиентов «закредитовывают», то понятно, что ничего хорошего из этого не получится. Даже если клиент первым взял у нас кредит, а потом набирает себе еще пять-шесть кредитов в других банках и уже не платит никому, то понятно, что мы будем зависеть от общего подхода к кредитованию наших банков-конкурентов. Поэтому, конечно, в этом году у нас также есть рост просрочки, но он гораздо меньше, чем у других банков-конкурентов — у нас 25%, в то время как у многих 40% и более. Наш общий уровень просрочки остается весьма умеренным, по физическим лицам он составляет 6,2%.

Что касается работы с корпорациями, то здесь уровень просрочки у нас снизился с 9% до 8%, в том числе за счет продажи части проблемных долгов. У наших клиентов, к счастью, мало дефолтов. Из крупных можно отметить только омский «Мостовик», хотя там наша сумма долга порядка 2 млрд, так же меньше, чем у остальных банков. Мы анализируем нашу базу и пока не видим в ней фундаментальных угроз. Мы считаем, что даже при сильных изменениях конъюнктуры сейчас у крупного корпоративного бизнеса достаточно высокая сопротивляемость кризису.

— Планирует ли Росбанк активно участвовать в трансграничных операциях со странами ЮВА, включая налаживание корреспондентских отношений с банками?
Поскольку банк работает на Дальнем Востоке, у нас, безусловно, есть корпоративные клиенты, которые сотрудничают с компаниями из Китая и других стран Юго-Восточной Азии. В первую очередь, мы сопровождаем наших клиентов. Группа Societe Generale, в которую входит Росбанк, представлена в 76 странах мира, включая Китай, в том числе Гонконг и другие страны ЮВА. Поэтому наши клиенты работают в этих странах через банки Группы. У нас единое понимание кредитных рисков, единый подход к оценке добросовестности заемщиков, и клиентам это удобно.

Понятно, что сейчас корпоративные клиенты больше идут на Восток, чем раньше, и мы должны сопровождать их. Сейчас мы, например, предоставляем услугу по открытию счетов и проведению платежей в юанях, японских йенах и гонконгских долларах.

— Работает ли Росбанк по новым направлениям: рефинансирование в ЦБ РФ инвестиционных кредитов, прием гарантий АКГ?

— Теоретически мы поддерживаем идею рефинансирования инвестиционных кредитов, но в этой области требования настолько высоки, что у частных банков, в том числе и у нас, не находится подходящих под них проектов. Что касается АКГ, то интерес есть, мы работаем с агентством. Вопрос в том, чтобы этот интерес соотносился с нашим подходом к оценке кредитных рисков. Но в целом у среднего и малого бизнеса потенциал дальнейшего развития сохраняется.

— Как вы оцениваете новации ЦБ РФ и правительства с точки зрения экономической эффективности?

— Если говорить о валютном РЕПО, то я считаю его очень хорошим инструментом. Другое дело, что спрос со стороны банков пока небольшой. Но это не значит, что инструмент неправильный, напротив, очень правильный. Что касается инвестиционных кредитов — очевидно, что нынешние требования делают этот механизм мало работоспособным. Поэтому речь может идти об очень малых объемах рефинансирования. Надо думать, как изменить подход, расширить набор подходящих требований, чтобы эти финансовые потоки могли реально питать экономику. Кредитное агентство — отличная идея, но его необходимо продвигать. В целом инициативы правильные, я их поддерживаю.

— Есть ли, на ваш взгляд, перспективы у невысоко развитых в промышленном отношении регионов Сибири («национальные окраины», Забайкальский край, а также Новосибирская область)? И что в ближайшие годы угрожает промышленно развитым регионам (Красноярский край, Кузбасс, Иркутская и Омская области)?

Сегодня мы видим везде существенное снижение инвестиций в экономику, и это, в первую очередь, затрагивает капиталоемкие регионы. Я считаю, что если не удастся переломить эту тенденцию за счет развития и поощрения частной инициативы, разумного государственного стимулирования, то это может очень негативно сказаться на объемах производства и занятости населения. Безусловно, сейчас одна из ключевых задач — возврат к активным инвестиционным процессам. А перспективы развития есть везде, нужны только правильное руководство, грамотное регулирование и активное население.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ