В последних числах июня в России во второй раз прошел международный День социального бизнеса. Социальное предпринимательство — явление в нашей стране достаточно новое. О том, что это такое, в чем отличие социального бизнеса и социальной ответственности и чем оно может быть интересно, «КС» поговорил с руководителем школы социального предпринимательства (г. Новосибирск) ЕВГЕНИЕМ ДУБРОВИНЫМ.
— Евгений, что понимается под социальным предпринимательством?
— Это решение социальных проблем через использование бизнес-схем. Бытует мнение, что когда некоммерческие организации оказывают дополнительные коммерческие услуги — это социальное предпринимательство. Но это не совсем правильно. Потому что социальное предпринимательство направлено в первую очередь не на доход, а на решение социальных проблем. Например, в некоторых странах Европы есть сеть ресторанов, где работают трудные подростки. И люди туда ходят, зная, что тем самым их поддерживают. Это бренд Джейми Оливера — очень известного повара. Таких устойчивых схем в России пока немного, ведь это очень трудозатратно. Все говорят, что трудно подобрать хороший персонал, что система образования выдает что-то не то. А тут людям очень часто надо объяснять, зачем им вообще работать. В Америке есть рестораны, где адаптируют лиц без определенного места жительства. Там проще «бомжевать», так как это позволяет климат. И вот представьте человека, который до сорока лет не работал ни одного дня в жизни, а единственным представителем власти, с которым он сталкивался, был полицейский. И вот такой человек выходит на работу. Он не знает, что значит быть вовремя, у него никогда не было часов. Я видел, как такой официант несет поднос, улыбается, а пот рекой течет. Для него очень сложно что-то делать и улыбаться одновременно. При этом средний чек в таком ресторане приличный. И местные банкиры водят туда гостей, показывая тем самым свою социальную ориентированность.
— Кто, кроме предпринимателей, участвует в таких проектах?
— Сначала этого человека нужно увести с улицы, это делают общественные организации. Чтобы дальше его адаптировать, не хватит никаких денег, поэтому нужны волонтеры. Скажем, тот же банкир вечером раз в неделю приходит и проводит какой-то тренинг, например, учит, как разговаривать с клиентом. То есть должны быть задействованы и держатели бизнеса, и волонтеры, и лояльные потребители.
— Какие еще проблемы решают социальные предприниматели?
— В разных странах разные. В Юго-Восточной Азии есть проблема сверхбедности. Поэтому главная задача — создание рабочих мест. В Европе и Америке другие проблемы. Например, когда произошла деурбанизация, население покинуло центральные части городов и переехало в пригороды. Уехали заводы, центральные районы многих городов опустели, и возникла задача вернуть их к жизни. Иначе они становились рассадником преступности, наркоторговли и пр. Этим районам стали возвращать исторический облик и образ жизни. Под это появились специальные государственные программы. Или другой пример, когда сети магазинов внедряют экоупаковку, несмотря на то что это коммерчески невыгодно.
— Это социальное предпринимательство или все-таки социальная ответственность?
— Здесь тонкая грань. Допустим, компания открывает производство экоупаковки, и тема становится доходной. Это уже социальное предпринимательство. Может быть, компания не вернет начальных вложений, но это будет прибыльная история в текущем времени.
— Есть ли в России похожие проекты?
— В России таких историй пока немного. Например, одна из сетей бензозаправок приняла решение продавать у себя продукцию социальных предпринимателей. Но пока причин быть социальным предпринимателем в России мало. Бизнес только начинает осознавать новые возможности. Пять лет назад я пытался об этом рассказывать представителям предпринимательского сообщества, в частности, обращался в нашу «Деловую Россию». Но понимания, зачем это нужно, тогда не было. На прошлой неделе там же выступала Ирина Федорова, которая осуществляла ряд инициатив по интеграции инвалидов. Она рассказывала там о социальном предпринимательстве как возможности для бизнеса. Таким образом, люди открываются, но это пока еще первичный интерес.
Кстати, в Новосибирске комитет поддержки и развития малого и среднего предпринимательства традиционно проводит конкурс «Лучшее малое предприятие Новосибирска». В этом году впервые он ввел номинацию «Социальное предпринимательство». И многие бизнесмены, которые, как всегда, готовились подавать заявку на «Социальную ответственность», были дезориентированы. Оказалось, что они не понимают, в чем отличие.
— Например, туризм для колясочников в Питере, организация специальных туров. Очень часто инвалиды считают, что им должны помочь и дать что-либо бесплатно. А тут нужно платить, поэтому запустить такой проект в России сложно. Но в Санкт-Петербурге это вполне возможно. Туда приезжает очень много иностранных туристов-инвалидов, которые ездят по миру, а попав в Россию, вдруг выясняют, что специальных туров для них нет. Поэтому проект коммерчески успешен. А если кто-то решит сделать такой тур по Сибири, это будет абсолютно социальный проект. Очень хороша модель благотворительных магазинов «Спасибо». Идея в том, что одни люди нуждаются в хороших качественных вещах, но не могут их купить. Например, многодетные семьи. А есть люди, у которых есть много хороших ненужных вещей. В такой благотворительный магазин вещи принимаются бесплатно. Потом они бесплатно же раздаются нуждающимся. Или другой вариант — они продаются по цене секонд-хэнда, а затем прибыль идет в общественные организации. Такие магазины работают по всему миру и в нескольких городах России. Сейчас есть инициатива сделать такой магазин в Новосибирске.
— Какие условия нужны для запуска такого проекта?
— Возьмем, к примеру, новосибирский проект «Фабрика гениев». Это интерактивный класс, где дети могут наглядно познакомиться с законами физики, химии, геометрии. Цена за вход здесь должна быть разумной, например, 100 рублей. Но если тот же проект поселить на арендных площадях, цена сразу станет гораздо выше. И тогда это будет просто коммерческий проект в сфере образования. Поэтому здесь необходимо частно-государственное партнерство. Например, когда государство дает в аренду помещения на определенных условиях или безвозмездно. Такая схема работает во многих научных центрах в городах Европы и Америки. В России это пока непонятно и сложно. Предпринимателям не интересно приходить в бюджетное учреждение на зарплату. А государство относится к таким инициативам с осторожностью. Зачастую можно создать музей на бюджетные деньги. Но потом нужно будет постоянно отчитываться, после чего музей, скорее всего, будет продан в частные руки. А можно сразу гораздо меньшими усилиями подержать социального предпринимателя, который сделает этот проект как свой бизнес и все риски возьмет на себя. То же самое касается частных детских садов и школ. В Новосибирске их катастрофически мало.
WPBuild.Ru