По замыслу организаторов международного технологического форума, одной из главных задач этой площадки было налаживание контактов между научным и беизнес-сообществом. В идеале – ученые и инвесторы должны приспособиться к общению друг с другом напрямую. Этой проблеме была посвящена львиная доля всех мероприятий. В ходе дискуссий выяснилось, что и научные институты и крупная промышленность пока предпочитают взаимодействовать при посредничестве государства. Именно оно должно быть и главным заказчиком новых разработок, и гарантом договоренностей, и автором стратегии нового экономического курса.
Оценить реальные результаты прошедшего «Технопрома» довольно непросто. Здесь ведь все зависит от того, с какой стороны посмотреть. Возьмем хотя бы имиджевую составляющую. Сумма, потраченная на организацию форума, пока никем не озвучена. Но очевидно, что мероприятие дорогое. Дороже той же «Интерры». Новосибирск, действительно, получил собственный форум, претендующий на роль общенациональной площадки для обсуждения экономических вопросов. Тем не менее, по итогам «Технопрома» можно утверждать, что до уровня Красноярского экономического форума, тем паче Петербургского, ему пока еще далеко. Такие выводы можно сделать опираясь и на состав участников, и на масштаб форума, и на внимание российской и общемировой прессы.
К слову, у федеральных СМИ «Технопром» не вызвал значительного интереса. Да, были растиражированы слова Дмитрия Рогозина про роботов на Дальнем Востоке, что-то про ГЛОНАСС. Но вряд ли это можно назвать той реакцией, на которую рассчитывали организаторы, решившие провести второй форум через полгода после первого. По их замыслу, тематика «Технопрома» должна была вписаться в подготовленное последними геополитическими событиями информационное поле. Это и импортозамещение в стратегических отраслях, и курс на сближение с восточными партнерами в ответ на санкции Запада. Та же китайская делегация достаточно внятно рассказывала о перспективах сотрудничества российской спутниковой системы и китайской «Бэйдоу». Не могли же все эти темы так быстро набить оскомину.
Что касается «выхлопа» от мероприятия в виде конкретных соглашений и контрактов, то ставка на них, видимо, изначально не делалась. Во-первых, если кто-то из компаний и договорился о сотрудничестве на форуме, то с учетом долгого процесса работы над документами, мы узнаем об этом позже и совершенно в другом контексте. Соглашение по ГЛОНАСС о размещении на территории нескольких субъектов РФ навигационных станций – очевидно, проходное.
«Заключенные на форумах соглашения во многом являются элементом PR. Люди приурочивают их к определенной дате, чтобы это было красиво подано прессе. Мы не любим такие формальные показатели, нам важнее системный эффект. Довольно часто на таких форумах ломаются барьеры. То есть происходит знакомство реально работающей технологической компании или научной лаборатории с реальной компанией индустрии или с инвестором. Это долгий процесс. Он иногда может длиться год или полтора, люди могут долго искать формат», — поясняет заместитель генерального директора РВК Евгений Кузнецов.
Хочется надеяться, что «Технопром» станет в меньшей степени площадкой для пиара области, но местом, где происходят реальные, пусть и не всегда публичные, коммуникации между потенциальными партнерами, научными организациями и инвесторами. Тем более что Новосибирску в данной ситуации необходимо решать свои внутренние задачи. Одна из таких задач состоит в вопросе – что делать с СО РАН, и как преодолеть разрыв между академической наукой и бизнес-сообществом.
Тема взаимодействия науки и бизнеса в последнее время в контексте реформирования РАН обсуждается довольно часто. «В Новосибирске один из лучших Технопарков. Довольно хорошо развивается предпринимательское сообщество. Если брать проблемные вопросы, нужно дальше ломать стену непонимания между академической и предпринимательской средой. Эта проблема есть, она остается, и ее нельзя замалчивать. Научное сообщество, действительно, воспринимает предпринимательство как баловство, а инвесторов как людей, которые хотят, скорее, что-то утащить, чем помочь», — поделился своим мнением Евгений Кузнецов.
Несмотря на частые обсуждения, готовых рецептов пока нет ни со стороны ученых, ни со стороны инвесторов. Да, и сами по себе они не интересны друг другу. Интересен некий высокотехнологичный продукт, который может возникнуть из их взаимодействия. Но классический научный институт не способен в силу многих причин подать свою разработку в качестве продукта, а инвестор не может и не должен доводить ее самостоятельно до ума. Поэтому популярной в последнее время стала идея медиаторов или продюсеров в научной среде – того самого посредника, который возьмет на себя роль заказчика научного проекта и гаранта его воплощения в производстве для бизнеса.
Трудности перевода
Этой проблеме на «Технопроме» был посвящен круглый стол «Будущее научных организаций: информационные «разрывы» и поиск взаимовыгодного сотрудничества». Само название мероприятия уже определило направление дискуссий: организаторы видят здесь чисто семантическую проблему – надо научить академиков и предпринимателей разговаривать на одном языке, и все будет в порядке.
Как пояснил во вступительном слове глава ФАНО Михаил Котюков, сама проблема уже обсуждалась в феврале на Красноярском экономическом форуме. Тогда, по его словам, закончили на признание факта, что люди в науке и бизнесе говорят на разных языках и нужна система, которая бы эти языки сближала.
«Вопросы взаимоотношений научных институтов с реальными заказчиками обсуждаем уже не первый раз. ФАНО, получив в ведение более тысячи научных институтов, с этой проблемой сталкивается на каждой встрече, — начал свою речь Михаил Котюков. — С одной стороны, мы слышим, что результатами научной деятельности не интересуется промышленность. С другой – начинаем общаться с представителями крупных организаций, они говорят, что там ничего нет, нет результатов. Возникает вопрос: этого нет действительно или это только информационный разрыв?».
Он же обозначил и возможные пути решения проблемы. Транслировать задачи из реального сектора в науку и переводить результаты на язык бизнеса могут инновационные предприятия, зародившиеся в рамках самих институтов. Можно назначать в академических учреждениях специальных сотрудников по этой части. Можно организовать отдельную профессиональную среду, которая бы выстраивала систему собственного управления.
Госзаказ
Заместитель министра образовании и науки РФ Людмила Огородова сразу же оговорилась, что будет говорить только о прикладной науке, которая входит в компетенцию министерства в новом формате. Она рассказала о новом мероприятии ФЦП, которое призвано формировать государственный заказ на научные разработки: «Эта программа должна закладывать такие механизмы управления, которые преодолеют разрывы, обеспечат взаимодействие разных организаций. Она закрепляет ответственность участников за полученное госфинансирование».
Речь идет о Мероприятии 1.4. Это последнее мероприятие, которое объявлено в рамках ФЦП. В первом конкурсе государство планирует отобрать 10 проектов, тематика которых заявлена конкретными отраслями. Сами проекты рассчитаны на 3 года, но ответственность за реализацию разработки в реальном секторе экономики будет закреплена в документах еще на 3 года. Предусмотрены и штрафные санкции. Заявка может быть подана только от консорциума, куда входят научные или научно-образовательные организации и индустриальный партнер, который гарантирует эффективное использование средств господдержки.
По сути, Людмила Огородова еще раз озвучила мысль о необходимости государственного заказа для науки. Однако 10 проектов, даже учитывая, что это всего лишь первый этап – это капля в море.
«Большие шайбы – большие деньги»
Наглядно проблема коммуникации между наукой и промышленностью была продемонстрирована на круглом столе во время выступления двух следующих докладчиков. Первым свое видение ситуации поведал руководитель программ инновационного развития УралВагонЗавода Павел Архипов. После него слово предоставили директору Института физики полупроводников СО РАН Александру Латышеву. Оба читали по бумажке. Оба говорили о проблеме почти в космическом масштабе. Оба, как выяснилось, полагают, что дело в государственной политике.
«На лицо проблема отсутствия экосистемы в государственном масштабе. Действительно, выделяются огромные средства на венчурное финансирование. Капитализация фондов, которые призваны создавать новые наукоемкие производства, в сумме превышают капитализацию аналогичных американских и европейских фондов. Но экосистема как система создания продукта во всей его совокупности, где есть цементирующий агент, отсутствует», — объяснил Павел Архипов.
Из его выступления можно было понять, что промышленность, в первую очередь, рассчитывает на полномасштабную программу реиндустриализации, «как это было сделано в США». Отдельные проекты, которые реализуются через существующие институты, кардинально не повлияют на ситуацию. Вышло, как в советском анекдоте про сантехника-диссидента: «здесь не кран надо менять, а всю систему».
Александр Латышев читал о необходимости обновления оборудования и инфраструктуры, проблеме подготовки специализированных кадров для современного оборудования. По его словам, ученым комфортнее общаться при посредничестве госорганов. «В советское время был портфель заказов для науки от государства, который формировали генеральные конструкторы. Не важно, что его транслировал ЦК или еще кто-то. Тогда люди из государственного учреждения общались с людьми из государственного учреждения. Сейчас ситуация иная: мы стоим со стороны госучреждений, а бизнес – это уже частный инвестор, частные деньги. И тут возникают проблемы».
Он рассказал, что даже при наличии заказа от бизнеса, институт способен произвести лишь малую партию образцов. Крупная партия требует другого оборудования, которого в НИИ нет. «Большие шайбы – большие деньги», — привел пример своего института Александр Латышев.
Правильный путь, полагает директор ИФП СО РАН, мог бы состоять в передаче готовых технологий в инжениринговые центры, в дизайн-центры, фабрики прототипирования для выпуска более крупных серий. «Мысль моя проста: частный инвестор не готов рисковать деньгами, вкладывая их в бюджетную организацию. Риски эти могло бы взять на себя государство», — резюмировал ученый.
Технопарки как готовый посредник
Взять на себя функцию посредника, по мнению директора Технопарка новосибирского Академгородка Дмитрия Верховода, способны технопарки. «Я много раз говорил и буду настаивать на том, что, с точки зрения бизнеса, академические институты как бюджетные учреждения являются ненадлежащим партнером. Бизнес не любит рисковать, он хочет иметь гарантии ответственности своего партнера. Академические институты такие гарантии предоставить не могут, они не отвечают по своим обязательствам», — пояснил он.
Выходом из этой ситуации Дмитрий Верховод считает развитие системы малых инновационных предприятий, которые по 217-ФЗ могут создавать на своей базе научные институты и вузы. Они выполняют функции интерфейса во взаимодействии с реальным сектором, берут на себя роль брокера, который продает возможности институтов промышленности.
По его словам, сейчас институты не особо охотно создают МИП, потому что закон не позволяет им получать доходы от работы такого предприятия. Средства, получаемые институтом от коммерциализации результатов, поступают на те же самые бюджетные счета в казначействе и попадают под те же общие ограничения, которые накладывает государство.
«Чтобы раскрыть потенциал 217-го закона, необходимо сделать несколько серьезных шагов: освободить государственные вузы, НИИ, лаборатории от регулирования доходов нормами бюджетного кодекса. Ввести отдельные внебюджетные счета и получаемые от коммерциализации средства зачислять на них», — считает директор Академпарка.
Но, даже в случае, если этот механизм заработает, и МИПы будут появляться, как грибы после дождя, это не гарантирует выстраивания прямого механизма взаимодействия их с промышленностью. Крупный бизнес не доверяетмалым предприятиям, не имеющим достаточной финансовой подушки и конкретных гарантий выполнения своих обязательств.
«Мы создаем Академпарк в качестве инфраструктурного механизма, который позволяет преодолеть эту проблему. В Технопарке малые инновационные предприятия получают целый комплекс возможностей: технологическую инфраструктуру, кооперируются между собой и выстраиваются в цепочки, которые теперь принято называть кластерами. Наш опыт подтверждает, что в технопарках эти предприятия получают реальную возможность стать партнерами крупного бизнеса. Технопарки – это как раз место встречи промышленности, крупного бизнеса с прикладными разработками», — рассказал Дмитрий Верховод.
Возможно, общение на «Технопроме» даст некий практический результат на пути сближения науки и бизнеса. По крайней мере, все стороны процесса еще раз обозначили свои позиции. Представители науки и крупной промышленности в качестве медиатора пока готовы воспринимать исключительно государство и его институты.
Трудности перевода проявились также в неформальном общении участников форума. Ученые Сибирского отделения, на протяжении полугода жаловавшиеся на дефицит внимания со стороны руководства ФАНО, на заседаниях и в коридорах «Экспоцентра» держались особняком. Михаил Котюков тепло приветствовал перед началом пленарного заседания председателя президиума Кемеровского научного центра, академика Алексея Конторовича, о чем-то непринужденно общался с вице-мэром Иваном Стариковым. В это время председатель СО РАН Александр Асеев занимал место в дальнем углу зала.
Когда чуть позже начал работу круглый стол «Эффективная наука в России: цена вопроса и критерии оценки», модератором на котором выступал Александр Асеев, он с сожалением отметил, что ни представителей ФАНО, ни представителей Минобрнауки на круглом столе нет.
Фото с форума доступны по ссылке.
WPBuild.Ru