В Новосибирском художественном музее проходит выставка «Пути модернизма», представляющая графику европейских художников в основном второй половины прошлого века. В списке имен — Сальвадор Дали, Марк Шагал, Хоан Миро, Йозеф Бойс, Энди Уорхолл, Роберт Раушенберг и многие другие известные персоны.
Выставка — передвижной проект, принять ее готовы многие российские музеи. Работы — из частной коллекции немецкого искусствоведа Рихарда Майера. По соображениям, наверное, экономическим выставка поделена на две части. Допустим, в Новосибирске экспонируются художники второй половины XX века, а в это время в Калининграде — авторы-основоположники, так сказать, в числе которых Матисс, Пикассо, Брак, Кандинский. Затем, в середине марта, музеи меняются экспозициями. Таким образом, получается, что новосибирцы увидят историю европейского изобразительного искусства последних 100 лет в обратном порядке: сначала поздние течения и ответвления и только потом — истоки, начало этих путей. В Екатеринбурге в декабре–январе выставку показывали целиком — точнее, количество работ было примерно таким же, под две сотни, но авторы шли полным списком.
Как бы то ни было, выставке можно порадоваться: не так часто вдали от столиц можно увидеть работы авторов первого ряда, пусть и не хрестоматийные шедевры, а графику, в том числе и тиражную. Отечественные столичные музеи, владеющие прекрасными коллекциями, не спешат везти их российскому жителю — ехать надо самим. А провинциальный российский зритель в массе не избалован визуальным разнообразием в сфере изобразительного искусства: даже хорошие областные художественные музеи могут иметь очень приличные коллекции европейского искусства, допустим, XVIII–XIX веков или отличные собрания русского авангарда начала XX века — но новое западное искусство практически не представлено. Что и понятно: при советской власти с работами представителей что поп-арта, что оп-арта (оптического искусства) приходилось знакомиться исключительно по монографиям партийных искусствоведов с названиями вроде «Анти-искусство». Работы Виктора Вазарелли, например, впервые я увидел лет сорок назад именно в таком томе. И вот, наконец, на этой выставке встретил две оптических иллюзии этого не самого известного в наших краях автора. Как, впрочем, и многих других редких в российских широтах художников: Макса Эрнста, Георга Базелица, Хорста Янссена, Кристо.
Безусловно, выставка — отличный повод хоть немного расширить представления наших соотечественников об искусстве, а для музея — возможность немного заработать на хрестоматийных именах. У большинства наших граждан представления о прекрасном остановились на передвижниках, в лучшем случае — на импрессионистах. Выставка — некий дайджест изобразительного искусства Европы прошлого века, сжатый до тезисов пунктирный рассказ о дорогах, тропинках и тупиках этого самого модернизма. То есть, конечно, для полноты образовательной программы и просветительского эффекта к выставке необходимы более внятные и написанные неформальным языком комментарии, какие-нибудь видеолекции, более подробные биографии художников, наконец. А то действительно мало кто понимает, что пара работ Йозефа Бойса не дает о его творчестве никакого представления; акции, инсталляции, перформансы — об этом стоит хотя бы упомянуть. И один лист Юккера ничего не говорит о грандиозных инсталляциях, в которых главным материалом для него становились гвозди. Это как если бы, например, о поэзии Пушкина мы судили по нескольким незаконченным черновикам.
Значение выставки — в знакомстве широкой публики с именами сверх условной обязательной программы и в расширении визуального опыта. Да, мол, и такие абстрактные почеркушки и кракозябры могут считаться искусством. И уже лет сто как, пока мы любовались на домотканные березки-закаты и портреты героев труда. Хорошо бы еще, конечно, чтобы пришедшему на имена-бренды посетителю деликатно разъяснили, что представленными авторами и направлениями вообще-то европейское искусство не ограничивалось. И не закончилось. И работы многих авторов, датированные недавними годами, — скорее тупики, чем магистральные пути искусства. В лучшем случае — зарастающие травой боковые тропинки, по которым редко кто ходит. Положа руку на сердце, настоящие эмоции вызывают эти картинки лишь у малого количества людей, и то в силу ностальгических причин — как повод вспомнить, среди какого идеологического мусора приходилось тридцать–сорок лет назад выискивать крупицы информации об этом самом европейском модернизме. Во всем остальном это иллюстрации в томе истории искусства, уже поставленном на полку и успевшем изрядно покрыться пылью.
«Континент Сибирь» №5 (698), 11 Февраля 2011 года
WPBuild.Ru