В Новосибирском областном суде продолжается полу-открытый судебный процесс над бывшими высокопоставленными чиновниками. На скамье подсудимых Александр Солодкин (экс-советник бывшего губернатора Новосибирской области), его сын Александр Солодкин-младший (вице-мэр г. Новосибирска), Андрей Андреев (бывший замначальника Госнаркоконтроля по НСО).
8 ноября процесс возобновился после недельного перерыва «закрытым» от публики продолжением допроса Рената Ганеева. Пользуясь совокупностью доступных материалов (аудиозаписью процесса, опубликованной в интернете, и комментариями адвокатов), позволю себе коротко оценить этот «закрытый» фрагмент процесса.
«Александр Трунов запрещал /членам своей группировки/ заниматься наркотиками, оружием и проституцией», — буквально говорит Ренат Ганеев. Но между тем сам-то он как раз служит примером несоблюдения этих «высоких моральных принципов» труновской ОПГ. Поскольку в текущем процессе Солодкиных-Андреева он «свидетельствует» как раз по двум конкретным эпизодам гособвинения: 1) покушение на жизнь предпринимателя Хачатряна в 1999 году (Ганеев участвовал в его организации и исполнении, а Солодкин-старший сейчас обвиняется как один из заказчиков) и 2) мошенничество в отношении члена ОПГ Сергея Надеина, в связи с вымогательством взятки по поводу наркотиков в его квартире, совершенное в 2003 году (обвиняются в причастности Солодкин-младший и Андреев, а Ганеев дает показания как друг «потерпевшего» Надеина).
Конечно, запрет «заниматься оружием» означает в данном контексте лишь «торговлю оружием», а запрет «проституции» лишь ее организацию и получение дохода. Но все же плохо слушал Трунова Ренат Ганеев…
По существу вышеназванных двух эпизодов свидетель не смог сказать суду совершенно ничего нового. Да, в покушении на Фрунзика Хачатряна он был напарником Буоля (осужденного на 17 лет лишения свободы уже более года назад), и в этом ему предъявлено обвинение (как и еще в пяти эпизодах других покушений и убийств). Однако о причастности к этому Солодкина-старшего «свидетель» смог пояснить только: «Через некоторое время мне сказал Анатолий Радченко, что заинтересован /в этом убийстве/ Солодкин». Напомню, во время своего допроса в конце сентября Буоль смог показать только, что ему «об этом говорил Ренат Ганеев» в процессе слежки за Хачатряном, при том что «с Радченко такие темы никогда не обсуждались». Таким образом, судебное следствие не продвинулось никуда.
Только одна деталь может быть косвенно важной: на вопрос Солодкина-старшего, вели ли они с Буолем прослушку телефона Хачатряна с первого дня слежки за ним, Ганеев ответил отрицательно. И точно датировать период слежки за Хачатряном он также не смог. И это все.
Что касается эпизода с наркотиками в квартире Надеина и взятки за «закрытие дела» (все это пока что известно суду только по обвинительному заключению), причастности к этому Солодкина-младшего и Андреева, — свидетель Ганеев заявил, что Андреева вообще не знает, а об участии Солодкина-младшего может судить только со слов своих знакомых по ОПГ, тех же Радченко и Надеина. Поскольку этот запутанный и вообще странный эпизод с вымогательством у члена ОПГ является одним из центральных в деле подсудимого Андреева (якобы, тоже члена ОПГ), я пока от его изложения полностью воздержусь.
Чему же вообще оказался посвящен этот внезапно «засекреченный» допрос свидетеля, который длился целых два судебных заседания?.. А был он посвящен подробностям преступной жизни самого Ганеева и трудовым будням известной ОПГ.
Начал Ганеев уверенно, поскольку пользовался подготовленным текстом, держа его перед собой на свидетельской кафедре. (Под конец заседания адвокат Украинцев добился, чтобы «шпаргалка» была представлена судье, и просил о ее приобщении к протоколу.) Исходя из вопросов прокурора Морковиной, Ганеев охарактеризовал структуру «преступного сообщества», которое, впрочем, привычно для себя называл «группировкой» (цитирую с разрывами, только смысл): «Солодкиных знаю, как членов ОПГ Трунова… За Труновым всегда было последнее слово, со «старыми» и «молодыми» /членами ОПГ/ он проводил совещания в своей квартире на улице Пархоменко и на стадионе «Заря»… Из «старых» Зеленцов занимался бытовыми вопросами. То есть решал конфликты между членами группировки… Корниенко занимался вопросами по безопасности. Решал по администрации /рынков/ и с правоохранительными структурами… Из «молодых» Хасан Ганеев занимался вопросами сбора /денег/ с Вещевого /Гусинобродского/ и Центрального рынков, а также с других объектов… Радченко занимался администрацией города, охраной Трунова и заказными убийствами…»
И несколько позже: «Александр Солодкин /младший/ возглавлял структурное подразделение по экономике ОПГ… Уровень Солодкиных в группировке где-то на уровне Хасана, моего брата… Я к ним /Солодкиным/ не мог лично обращаться, у меня был не такой уровень…»
И вот, исходя из этого, Ганеев опять же не может ничего лично утверждать по Солодкиным, кроме как со слов своего брата и других «бывших» членов ОПГ, подписавших в 2009 году «соглашение со следствием» и потому находящихся на свободе. Что Солодкиным передавали долю с рынков — это «все знали», но сколько и когда — неизвестно, сам лично он не видел («спросите у Хасана»). Еще очень много этакого ему про Солодкиных, якобы, «рассказывал Радченко», который, впрочем, находится «в бегах», в суде не участвует и к тому же полностью опровергает показания Ганеевых в своих видеообращениях в интернете. Насчет помощи Солодкиных ОПГ по «экономическим объектам» Ганеев тоже ничего не может сказать — в силу своего «уровня».
В общем, только одно: Солодкина-младшего он «видел неоднократно» на совещаниях у Трунова на стадионе «Заря». При этом, однако, Солодкина-старшего на этих совещаниях не видел ни разу.
Рената Ганеева не стоит недооценивать, первая «ходка» у него состоялась в 1993 году (три года за кражу). В 1996 году, по его словам, он «вышел из ОПГ Гороха» и «вступил в группировку Трунова». С той поры его повседневная работа состояла в сборе «дани» на Вещевом (Гусинобродском), а затем на Центральном рынке. К тому времени уже существовала работающая система, которая изначально являлась экономической базой многочисленных (в то время) бандитских структур.
А именно: торговое место («контейнер») на рынке могло стоить, например, тысячу рублей в месяц, и оно продавалось коммерсанту «в белую», однако сверх этого «коммерс» платил ОПГ в несколько раз больше. «Талоны» на торговые места группировка забирала непосредственно у администрации рынка, с которой потом рассчитывалась согласно договоренностям. При этом разница между «белой» и «черной» суммой могла достигать «10-15 раз», в зависимости от выгодности места и других условий. Со слов Ганеева, эта система работала стабильно, требовалось лишь вовремя собирать деньги и вносить иногда какие-то коррективы (увеличить — уменьшить). «Мне /лично/ известно с 1995 года до 2008-го», — уточнил он на вопрос прокурора.
При этом свой собственный ежемесячный доход Ренат Ганеев обозначил суммой в 150 тыс. рублей, не уточняя по годам или периодам. Также была смутно озвучена история, без конкретных деталей, как в начале «нулевых» годов «группировка» купила акции Центрального рынка, и он лично тоже вложил свою долю — 25 тыс. долларов. (Как и его друзья Калашников и Аксенов.) После чего контроль над рынком полностью осуществляли «труновские» и «первомайские» в соотношении «50 на 50 процентов».
В русле поддержания таких экономических отношений и протекала повседневная деятельность свидетеля, который и сейчас юридически является частным предпринимателем. Но время от времени, как бы для бодрости духа, надо было кому-нибудь «отомстить», кого-то за что-нибудь «наказать». Об этом, как водится, «просили Ганеев, Хасан или Радченко» (первый подтвердит это в суде, а второй не участвует и не сможет), которых в каких-то случаях об этом «просили Солодкины». Была рассказана история о поездке в Бибиху, куда отправились до 30 бойцов на шести машинах, чтобы «отомстить за водителя Александра Наумовича». (Солодкин-старший отрицал, что обращался когда-либо с подобными «просьбами». Вообще этот эпизод странным образом отсутствует в предъявленном обвинительном заключении, словно следствию и прокуратуре там не хватило чего-то, и он проходит как фон.)
Ну и, как известно из материалов уголовного дела и прошедших судебных процессов, Ганеев принадлежал к «законспирированной банде киллеров», на счету которой многочисленные покушения и убийства.
Но во всех этих показаниях Ганеева не было практически ничего нового! И от публики там нечего было «закрывать». Напротив, в отличие, скажем, от свидетеля Корниенко-младшего он не рассказывал историй, как «Трунов с подачи Солодкина-старшего» решил «сделать губернатором Толоконского», в связи с чем «отвезли в Москву очень большие деньги». В сравнении с этим Ганеев вел себя не то что скромно, а «даже чопорно». Держался, как человек опытный, к судам и допросам давно привыкший. Лишнего, помимо общей поддержки обвинительного заключения, старался все же не говорить. (Не рассказывал, допустим, что в таком-то году, в ночную пору, ходил с обоими Солодкиными и Андреевым в придачу «на дело» со стволами — нет, у каждого было по два — или бейсбольными битами. А ведь мог бы! С его-то послужным списком.)
Зато рассказ «о себе в ОПГ» в итоге получился у такого свидетеля наиболее убедительным из всего объема его показаний. Адвокаты и подсудимые, когда настала их очередь задавать вопросы, просто «порвали» всю «фактуру», изложенную Ганеевым, на никчемные части. Но подробный рассказ об этом занял бы слишком много места, а оно пока что того не стоит.
Хочется лишь отметить, что особенно отличился «бывший полковник» Андрей Андреев, который провел допрос «свидетеля» о подлинном составе ОПГ с несомненным ментовским блеском, хоть и находился, понятно, не по ту сторону решетки. Андреев словно бы нарочно демонстрировал суду, как и о чем нужно было допрашивать фигурантов уголовного дела в прошлые три года следователям СК РФ по Сибирскому федеральному округу, если бы эти следователи хотели действительно установить подлинную картину преступной деятельности, а не ограничивались заданным кем-то объемом.
Под занавес этого достаточно нервного заседания, отмеченного несколькими скандалами с участием потерпевших и адвокатов, которые мы не имеем возможности описать в лицах, судья Лариса Чуб неожиданно поздравила подсудимого Андреева с его днем рождения.
9 ноября в суд в качестве свидетеля был вызван еще один «бывший член ОПГ» Константин Юпинжан. Но из-за краткости заседания перед днем полиции свидетель успел ответить только на вопросы гособвинителя.
WPBuild.Ru