Весны не будет

В последний день зимы на Алтайской трассе разбились три важных для сибирской культуры человека. Исполнительный директор Фонда имени Юрия Кондратюка архитектор Алексей Поливанов погиб на месте. Поэт, видеоартист и музыкант Игорь Давлетшин скончался по дороге в клинику. Художник, дизайнер, видеоартист и добрый сказочник Максим Зонов умер от костного кровоизлияния в больнице на следующий день, 1 марта.

	Игорь Давлетшин. Фото Антона ВЕСЕЛОВА

Первая информация о страшной аварии появилась в Новосибирске еще вечером в четверг. Но большинство узнали подробности трагедии лишь из ночных новостей следующего дня. Друзья Максима, Игоря и Алексея — люди молодые, им в основном от 25 до 40 — они еще не умеют хоронить. Мало кто из них с первого раза поверил известию о трагедии. Эти трое не могли уйти насовсем, они были слишком любимы и талантливы. Выше головы заполненные идеями, им не хватало времени, чтобы воплощать все намеченное, какой уж тут вечный покой! Их блестящие карьеры расценивались придирчивыми «потребителями искусства» лишь началом серьезной творческой работы, «когда уже никто и ничто не мешает», потому что они всех переросли и всем все доказали.

Каждый из них, в разном качестве, в 1999-м участвовал в арт-проекте «Культурные герои XXI века, или В поисках Золушки». Они строили будущее. Теперь героев нет в живых. Они только что определяли наше настоящее, как вдруг стали символами ушедшей эпохи. Они стали нашей памятью о тех временах, когда было хорошо, когда мы были молоды и могли, не оглядываясь на формальное общество, веселиться и пить вино. Когда еще были силы на творчество.

Максим Зонов. Фото Антона ВЕСЕЛОВА

Совсем недавно, уже в этом году, я смог наконец-то отдать Игорю Давлетшину фотографию, сделанную кем-то из друзей моей камерой в августе 2001 года на Алтае. На фото — деревянные постройки, панорама Телецкого озера, а на первом плане — я и Игорь на террасе, во всей этой неустроенности и сермяжности давно не ремонтированного дома отдыха После Алтая Давлетшин удрал преподавать в Новокузнецк. Потом писал уже из Москвы, где представлял Сибирь на Второй международной биеннале поэтов. Потом — из Кемерова: «Только вчера вернулся из всех поездок, достало уже ездить». Но уже через несколько недель — очередной мэйл «с колес», а там вот такая история: «Лечу в самолете, на весь салон человек 40, некий пассажир всю дорогу пьет водку и вдруг неожиданно начинает пинать переднее кресло и, срываясь на крик, умолять: «Я прошу тебя, подвинься!». Сидящий на том кресле очень крепкий сибирский парень долго сдерживается, но в конечном итоге произносит гениальную фразу: «Я проще, чем ты думаешь» и начинает тупо бить пьяного по голове. В общем, весело было »

Игорь в 2002 году переехал в Новосибирск. Впрочем, его близкий друг, руководитель центра «Сибирская Nova сultura» уверен, что Игорь жил не в Кемерове, Новокузнецке или Новосибирске — он жил в этом мире, и конкретное дело для него было гораздо важнее конкретного места. Давлетшин устроился менеджером в Фонд Кондратюка, сыпал идеями по устройству традиционного летнего фестиваля «Живая вода» (теперь он называется «Этнолаб»). Не удержался и рванул в Питер на мастер-класс по видеоарту. Вернулся, переполненный впечатлениями, дескать, «теперь у меня все получится». Потом его видели в Москве В Новосибирске Игорь появился в феврале — для того, чтобы поехать на акцию Фонда Кондратюка «Парад Идей» в Алтайском крае. Не доехал. 3 марта его похоронили на родине, в Новокузнецке.

Хорошо, что успел отдать Максиму Зонову видеокамеру — попросил на пару недель дочку поснимать, а продержал несколько месяцев. Макс на все мои извинения стандартно отвечал: «Да она мне правда пока не нужна, я ведь на miniDV снимаю, SVHS мне сейчас ни к чему». Еще бы, на 90 Гб его жестких дисков хранилась масса «исходников» для новых коллекционных видеороликов. А в последнее время Макс активно занялся компьютерной анимацией, хоть и признавался, что дело это архисложное. Правда, по нему трудно было сказать, что он когда-либо встречался с трудностями. Он был очень светлым, никогда не рвал на груди тельняшку, писал трогательные сказки. В прошлом хипповски настроенный художник, использовавший в своем творчестве образы заек, лошадок, Микки-Маусов, цветы и прочую детскую атрибутику поп-арта, он, кажется, с рождения был переполнен чувством собственного достоинства, особым стилем и непровинциальным лоском. Он вел европейский образ жизни — много работал, позиционируя себя как видеохудожник и куратор фестивалей, а в контексте Новосибирска — как один из самых востребованных дизайнеров интерьера, ходил в спортивный зал и пил хорошее вино. Однажды, после возвращения из Испании, где он в составе группы художников гостил у знаменитого графика Прима Фульи, рассказал мне такую историю: «Представь — живем на самом берегу моря. Вода теплая. Кругом — фрукты, виноград и самое настоящее, чуть ли не самолично выжатое испанское вино. Все сидят вечером на мансарде, пьют. А один не пьет. Зашитый оказался. Вот скажи мне, какой смысл пить всякую гадость, чтобы потом отказаться от отличного вина?!»

К сожалению, у меня не получается передать стиль его речи. Вот реальный фрагмент из письма Макса: «Эль давай будем пить/ Говорить про кино/ и Киноконцертные залы (хорошие)». После этого е-mail он пришел ко мне в гости с безалкогольным пивом. Мне было просто завидно видеть так близко счастливого человека — хорош собой, умен, талантлив, дизайнерский портфель ломится от заказов, видеоарт продвигается Весной должен был состояться его дебют на телевидении. В рамках программы «Архитектон» предполагалось раз в месяц делать небольшую (минут на 20) авторскую программу «МедиаЗона». Не успел. Глупо все как-то. На самом подъеме, в 35 лет.

Зонов — ровесник Алексея Поливанова. Поливанов был настоящий мачо — в том смысле, что улыбка фавна соседствовала у него с решительностью и силой. Он умел работать и умел отдыхать. Все его слушались, потому что он был — голова. В середине февраля на поэтической акции «Ссылка» нового Дома культуры Фонда Кондратюка в «Бункере» (противоядерное бомбоубежище времен конца «холодной войны» стена в стену с кафе «Мехико») он снова рассказывал мне, как когда-то плавал в этих катакомбах на резиновой лодке (бомбоубежище тогда было основательно затоплено) с Валерой Кламмом, мечтая когда-нибудь построить здесь кафе «Мехико». Зимой этого года Алексея почему-то тянуло на воспоминания и подведение итогов. Как-то он признался, что начал делать заметки о своей жизни, зачем — еще не знает, может, потом опубликует Несколько недель назад я зашел в Фонд Кондратюка — поболтать. Покурили с Игорем Давлетшиным, перебросились парой фраз с ведущей «Архитектона» Александрой Архиповой и творческим директором «888» Алексеем Казариновым. Пришел Алексей Поливанов, грустный такой, и тут же достал из внутреннего кармана бутылку водки: «Хорошая водка, не мог мимо пройти и вам не принести » Выпили по рюмочке, больше не хотелось. Кто же мог знать, что больше не придется выпивать ни с Игорем Давлетшиным, ни с Лешей Поливановым.

То ли в прошлом, то ли в позапрошлом году у творческого союза — группы «АукцЫон» и «Волков-трио» вышел альбом «Зимы не будет». В заглавной песне есть такие слова: «Зимы не будет,/ тебя он любит/, потому и нет его». У Игоря Давлетшина было стихотворение с названием «Будущее»: «Странное удовольствие:/ смотреть из окна в дождь./ Дым выдыхать в форточку./ Знать будущее ближайших пяти минут,/ пока не закончится чашка чая». Немного позднее Игорь написал цикл стихов под названием «Непрерывная зима». Музыканты «АукцЫона» поторопились, а Игорь оказался прав — весны не будет.