Из-за чего удачный стартап может вылиться в уголовное дело?

Кейс новосибирской ИТ-компании «Тендервин» можно считать показательным для всего рынка

Корпоративный конфликт, возникший внутри новосибирской ИТ-компании «Тендервин», дорос в итоге до возбуждения уголовного дела, а также показал, что стартаперам важно изучать не только потенциальные рынки сбыта своего продукта, но и тонкости законодательства об интеллектуальной собственности. В сложившейся ситуации вместе с участниками конфликта и независимыми экспертами разбирался «Континент Сибирь».

Корпоративные конфликты в сибирском бизнесе нельзя назвать редкостью – достаточно вспомнить громкие кейсы компании «Ангиолайн», сети кофеен Travelers Coffee, группы компаний «Стрижи».  Вместе с тем, ситуация, сложившаяся с ИТ-компанией «Тендервин», примечательна тем, что спор идет не из-за материальных активов или денег, а из-за прав на программное обеспечение и базы данных.

История рассматриваемого бизнеса начинается в 2016 году, когда Денис Левинский и Роман Куруч создали компанию для продажи лицензий на Tender Win (программное обеспечение для автоматизации работы с госзакупками). Учитывая, сколько сегодня бюджетных денег распределяется через разного рода тендеры и аукционы, бизнес выглядел весьма перспективным.

Компанию зарегистрировали в равных долях: каждый стал учредителем с долей 46% (третий совладелец – Андрей Николин – имеет долю в 8%). Генеральным директором стал Денис Левинский, а Роман Куруч с 2018 года — техническим директором. Компания вошла в число резидентов новосибирского Технопарка, и через два года представила на рынок приложение Tender Win.

Как не наступить на грабли из-за нарушения интеллектуальной собственности?

Однако сотрудничество у партнеров спустя несколько лет переросло в конфликт по поводу того, кто должен руководить бизнесом. Возможно, причиной стало то, что доходы от реализации лицензий Tender Win оказались ниже ожидаемых. По крайней мере, Роман Куруч, излагая свою версию событий, говорит именно об этом. «Корпоративный конфликт возник на фоне неудовлетворительных результатов деятельности компании по продаже лицензий. По этому поводу вопрос был поставлен на общем собрании в 2021 году, когда я предложил сменить Дениса Левинского на должности генерального директора другим руководителем (предлагал в том числе любого другого учредителя, кроме себя)», ─ рассказывает Роман Куруч. По словам Дениса Левицкого, напротив, имел место существенный рост выручки от продажи лицензий, и именно он подтолкнул его компаньона к мысли, что он должен остаться единственным владельцем бизнеса.

По мере обострения конфликта встал вопрос: а кто является владельцем программного обеспечения, которое является основой для бизнеса – Роман Куруч или компания «Тендервин».

Каждая сторона твердо уверена в своей правоте. «Я являюсь автором и правообладателем Tender Win. Это подтверждено регистрацией программы для ЭВМ №2024618254 в Роспатенте. Исключительные права мне принадлежат как автору, я никогда их никому не отчуждал. Другие авторы передали мне свои исключительные права по договорам об отчуждении. Таким образом, я являюсь единоличным правообладателем программы Tender Win. В начале 2023 года я был незаконно уволен из компании (суд признал увольнение незаконным и восстановил меня в должности) после чего была предпринята попытка захвата моей интеллектуальной собственности. В 2023 году суд уже рассматривал иск ООО «Тендервин» ко мне об истребовании из моего владения программы Tender Win – суд встал на мою сторону и отказал в удовлетворении иска, так как компания не смогла предоставить в суд доказательства наличия прав на программу, а с моей стороны доказательство наличия у меня прав предоставил», ─ рассказывает свою версию событий Роман Куруч.

Почему назрела необходимость защиты инвесторов от массовых стартаперов?

У Дениса Левинского свои аргументы, которыми он поделился с корреспондентом «Континента Сибирь»: «Спора по принадлежности исключительных прав нет, т.к. в соответствии с п. 2 ст. 1295 Гражданского Кодекса РФ, исключительное право на служебное произведение принадлежит работодателю, если трудовым или гражданско-правовым договором между работодателем и автором не предусмотрено иное. Согласно трудовому договору, заключенному с Романом Куручем, ООО не передавало ему никаких исключительных прав на служебное произведение. Сопоставив норму ст. 1295 ГК РФ, условия трудового договора и фактические действия Романа Куруча по удалению с серверов Общества служебного произведения в виде программы для ЭВМ и баз данных, правоохранительные органы возбудили уголовное дело и уже предъявили Куручу обвинение по ст. 146 и 159.6 УК РФ. Роману, прежде чем удалять программу для ЭВМ и менять расчетный счет, нужно было внимательно прочитать свой трудовой договор и ст. 1295 ГК РФ. Что касается регистрации исключительных прав, то тут все очень просто, чтобы было понятно, возьмем за пример вместо программы для ЭВМ автомобиль – предположим, водитель угнал служебный автомобиль, перекрасил его, по поддельным документам поставил его на учет и всем рассказывает, что он собственник. Раскрыть подобное дело не сложно и в рассматриваемом случае предмет никак не затрудняет раскрытие преступления. Возбуждённое уголовное дело является следствием ряда противоправных действий».

Роман Куруч отрицает факт удаления «служебного произведения» с серверов компании, а уголовное дело считает рычагом давления. «Несмотря на то, что моё авторство и исключительные права на программу документально подтверждены и никем не оспорены, уголовное дело возбуждено и до сих пор не прекращено, что, на мой взгляд, можно считать незаконным преследованием. Я воспринимаю [это] как часть плана по рейдерскому захвату моей интеллектуальной собственности, бизнеса и рычаг давления на меня для причинения мне морального и материального ущерба», ─ поясняет Роман Куруч.

Пока что оба участника ищут правду в судах, правда, с переменным успехом. Ранее Роман Куруч уже выиграл девять судебных процессов, в том числе по искам со стороны Дениса Левинского, но в свою очередь суд отказал в удовлетворении трёх исков со стороны Романа Куруча. Каждая сторона уверена в своей правоте.

Между тем, эта история высветила проблему, которая намного шире спора вокруг прав на конкретную программу и связанные с ней базы данных. Даже сейчас на уровне Новосибирска это не единственный корпоративный конфликт стартаперов ─ достаточно вспомнить кейс ИТ-компании «Киплайн» (занимается разработкой и производством контрольно-измерительных приборов для индустриальных предприятий). И чем больше денег будет в обороте компаний, производящих программное обеспечение, тем выше риск споров о том, кому они должны принадлежать.

Новосибирская клиника заплатит крупный штраф за использование бренда компании из Белгорода

«Работая в «Технопарке» со стартапами, мы всегда предупреждаем их участников, что тема интеллектуальной собственности и защиты прав на нее – очень важная. Но не все внимательно к этому относятся. И к сожалению, было уже несколько судебных разбирательств, связанных именно с интеллектуальной собственностью. И в дальнейшем такие истории могут еще не раз повториться», ─ прогнозирует в разговоре с «Континентом Сибирь» председатель совета директоров ассоциации «Сибакадемсофт» Ирина Травина.

 С тем, что корпоративные конфликты между двумя партнерами, которые изначально, «на берегу» не сформулировали достаточно четко условия ведения бизнеса и выхода из него, случаются довольно часто, согласен и руководитель практики по защите интеллектуальных прав адвокатского бюро «Гребнева и партнеры» Андрей Колесников. По его словам, страховкой от потенциального корпоративного конфликта обычно являются детализированный устав компании и корпоративный договор.

«Насколько я понимаю, спор ведется вокруг того, чьей интеллектуальной собственностью является не только программа, но и база данных. И тут встаёт вопрос, как оформлялось создание этой базы данных, как «служебная разработка» или иначе, были ли какие-то внутренние приказы, акты о выполнении работ, которые бы фиксировали, кто занимался сбором данных для базы и то, что они принимаются компанией на учет и другая документация, подтверждающая, что база создавалась по заданию и на средства компании. Если такие документы есть, тогда можно говорить, что база является собственностью компании. Потому что определяющим критерием для закона являются именно затраты, которые понесены на создание базы данных. И судья, как третье лицо, находящееся вне «внутренней кухни» бизнеса, будет принимать решение, исходя из наличия или отсутствия таких формальных доказательств, что работа велась по поручению и на средства компании», ─ говорит Андрей Колесников.

По его словам,  чем подробнее в компании оформляется ход работ по созданию и распространению интеллектуальной собственности, тем лучше сработают существующие механизмы защиты прав на интеллектуальную собственность. Российское законодательство в этом отношении не особо отличается от международного.  Российские стартаперы в целом, по мнению Андрея Колесникова, подкованы в этих вопросах – они регистрируют свои товарные знаки, получают патенты, регистрируют их в Роспатенте. Но делая эти внешние вещи, про внутренние процессы часто забывают или ленятся этим заниматься. Поэтому такие ситуации возникают.

 Ирина Травина
По мнению Ирины Травиной, корпоративные споры о правах на программное обеспечение должны разбираться в рамках корпоративного же права в арбитражных судах, с применением норм корпоративного права. Фото предоставлено Союзом НГУ

По мнению Ирины Травиной, в компании «Тендервин» конфликт также вылился из того, что есть более простые процедуры по регистрации авторского права, а есть более сложные, связанные с тем, чтобы разобраться, кто может выступать правопреемником на рассматриваемый софт. «Очень жаль, что дело перешло в уголовную плоскость. Я бы призвала ту сторону, что пытается разрешить дело с применением Уголовного кодекса, отозвать свои заявления, и попытаться разобраться, например, с помощью третейских судей, либо пойти на мировую с другой стороной, ─ продолжает Ирина Травина. ─ Я могу напомнить про уголовное дело в отношении руководителя и совладельца новосибирской компании «Тион», которое завершилось его оправданием. Обвинение озвучивало формулировки «деятельность группы лиц по предварительному сговору» и т.п. Но такими словами можно описать любую, самую законную деятельность любой ИТ-компании, везде есть команда (группа лиц), которая работает по заранее согласованному плану (предварительный сговор). Это говорит о том, что корпоративные споры о правах на программное обеспечение должны разбираться в рамках корпоративного же права в арбитражных судах, с применением норм корпоративного права. Они более адекватно регулируют подобные споры, хотя и там это сделать бывает очень непросто».

Ирина Травина обращает внимание на то, что законодательство, к сожалению, не всегда и не везде успевает за темпами развития ИТ-индустрии. По наблюдениям собеседницы издания, оно скорее находится в догоняющем режиме ─ сначала встает проблема, а уже потом, спустя некоторое время следует реакция в виде какого-то нормативного акта. Причем сейчас это отставание закона от развития технологий начинает даже увеличиваться, констатирует Ирина Травина. На рынок выходят технологии искусственного интеллекта, продукты и решения, изготовленные с помощью нейросетей и так далее. Вокруг их использования, вопросов владения, распределения прибыли, полученных с помощью этих новых сущностей, будут возникать новые конфликты, которые будет еще сложнее разрешить в рамках существующего законодательства. «Оно их просто не видит, так скажем. Это проблема, о которой, к сожалению, пока мало кто задумывается, а ее все равно придется решать. Потому что она только обостряется вместе с ростом рынка ИТ-технологий, а он растет очень быстро», ─ резюмирует Ирина Травина.

Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через нашу группу в социальной сети «ВКонтакте».
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ