В классическом оригинале было: «ведь недаром». Но то и так понятно: кто бы мог подумать, переносясь в наши дни, что что-то тут даром? Такие дела, как вооруженные похождения по внешним территориям, завсегда недёшево обходятся. Но мы тут собрались говорить не о стоимости, и даже не о цене, а о смысле происходящего. Спор с Минобороны и Роскомнадзором в планах отсутствует: как они повествуют, так дело на фронте в точности и обстоит, ни малейших сомнений. Попробуем обсудить не «что» происходит (отдав сие на волю компетентных ведомств), а всего лишь навсего «ну и зачем?» Да и то: осторожненько-осторожненько.
Любимый Роскомнадзор оповещу спозаранку: текст рассчитан на лиц, владеющих русским (не украинским) языком как минимум настолько, чтобы различать «незря» и «не зря». Так что о сколько-нибудь массовом разжигании антиправительственных или наоборот правительственных настроений не может быть и намека. Аудитория не та: совсем не попсовая. Можно расслабиться, глубокоуважаемый дядя, и читать, читать, читать, спокойно различая и зря.
Тем не менее, коли кто-то порешил, что Родина не устоит от того, что снег назовут белым, а уголь черным, так уж посему и быть. Побережем нервы пенсионерки, последуем зову социальных спецслужб? Ну, пусть их: операция. But why??? Зачем, спросим мы, подступаясь издалека к её целям? Зачем вообще загораживать реальные цели крайне своевременной полемикой о значении слов? К чему упаковывать продукт, и без того не для всех однозначный, в ещё более неоднозначную интерпретацию? Какой-то добрый пиарщик до этого, как ни крути, додумался и послал по вертикали. Нашел начальству суперфантик для экспериментальной шоколадки. В итоге придающий силы архетип «идёт война народная, священная война» максимально уступлен той стороне. У нас «спецоперация». А вот оно для чего так? Гениальный замысел в чём? И кто когда-нибудь ответит за этот обезоруживающий креатив?
С точки зрения доброго псевдопатриотичного пиар-идиота некое насилие вообще становится менее заметным и вызывающим, если сопровождается насилием над здравым смыслом и русским языком. Особенно, если целью насилия – политического и военного – провозглашается оборона русского языка на отдаленных туземных территориях. Штатный комбатант из PR-войск полагает, что защита языка где-то за границей выглядит наиболее убедительно в руках тех, кто налагает вето на его употребление дома. Но это не так! Никакая «крепкая власть» не выживет, если начнет произвольно трактовать не только конституцию, но ещё и толковый словарь или таблицу умножения. Они, время от времени, и не выживают, сердешные, знает любой студент-историк. Надрываются. Лопаются от чрезмерного не туда направленного усердия. Полезно было бы поизучать опыт громких пшиков, избегая думать, будто теперешние первые и единственные. Память о том, что Рим-то у нас не первый, то есть и Римы преходят, могла бы обернуться нам на пользу.
Конечно, происходящее между двумя странами и скрываемое эвфемизмом «операция», долгое время считалось настолько немыслимым и невозможным, что это и теперь многим легче не называть вслух. Действует искушение: не станем говорить, что это – так этого как бы и нет. А если что и есть, то так себе, «операция У» какая-то, или как там их… Но не вот то самое, чего будто бы не может быть по-определению у русских с украинцами, как учили нас предки. Ну, и если всё ж «операция», то фильм Гайдая точно следует запретить к показу на территории страны. Ведь автоматически запускается дурной поиск соответствий: кто тут у нас в сиквеле-блокбастере комедии вербального заметания следов бывалый, кто трус, а кто просто балбес? Относительно исполнителя роли победоносного Шурика лучше даже не задумываться: фамилия-то у него – Демьяненко.
Пошутили и хватит
За что боролись, на то и напоролись: тезис состоит в том, что смыслы, приписанные «спецоперации» людьми, специально отмобилизованными, чтобы придать ей смысл, возможно, противоречат её эффективности. Чисто теоретически, безотносительно к временам и нравам, предполагаемо, что если нечто смелое начинается со страха даже назвать его согласно толковому словарю (великорусского в данном случае) – то дело уже заведомо проиграно. Но дальше ещё много чего экзотического непобедно осенило столичных смысловых профессионалов.
Сама интерпретация «операция» настраивала исполнителей в погонах на скоротечно-предсказуемый лад. Типа всё схвачено, за всё заплачено, всё под контролем, парочка ритуальных движений скальпелем и… Победа уже одержана – где-то там, в штабной тиши, нетленным всё предусмотревшим многоглавым командным умищем: осталось только принять её с подушечки, наряду с караваем и шматом сала от украинской встречающей делегации. За эту расслабленность пришлось заплатить дважды: сначала щедро проавансировав услуги принимающей стороны, затем – кровью – в первые недели реального развития событий, когда на встречу явились какие-то вовсе незапланированные персонажи.
Более того. Не один год насчитывает стратегия командного умища не только победно закидать шапками и деньгами вероятного противника, но и ухихикать его вусмерть. ТЗ вполне понятно: задача в том, чтобы к моменту, когда «начнем», как можно меньше людей в Хохляндии (в силу массовой русскоязычности тамошних потребителей и доступности информации российского происхождения) дорожило собственной государственностью, воспринимало её всерьёз. Агитпроп старался: годами слово «высмеивать» применялось к украинской фактуре чуть чаще, чем непрерывно (см. архив Яндекс.Новостей). Никчемное государство, жалкие бестолковые людишки – яростно тиражировался агитпропом один и тот же занудный образ. А результат? Что-то пошло не так у тех, кто взялся попрактиковать эту несерьезность. Ухихикали, да, но самих себя. Противник, которого не воспринимаешь всерьез, доставляет проблемы. Кто в этом виноват? Армия, которой он их и доставляет? Нет, те, кто снабдил армию собственным априорным пониманием обстановки – поставщики негодных концептов, горе-трубачи, идеологический аппарат, чья двусмысленная игра в «февральскую революцию» уже подробно комментировалась.
Какая разница?
Интерпретация «нацисты» – без сомнения один из самых шедевральных продуктов казенного умственного производства. Этот не менее расслабляющий концепт внёс своё пополнение в копилку умственных диссонансов: «порабощенное нацистами» население как-то не слишком заметно рвётся на свободу, можно сделать вывод после трех месяцев борьбы за его освобождение. И с кем же мы так долго боремся? Из пропагандистских клише следовал энтузиазм широкой публики, в благодарность за долгожданную свободу мечтающей употчевать российскую армию галушками, а не вот тем самым. Жалкая кучка маньяков-угнетателей – таким рисовали врага солдатам перед атакой на него. Месяц спустя пришлось начать стихийно рассуждать о крупной европейской стране и её не самой слабой армии – стартовый образ не перенес столкновения с действительностью. Концепция «мы пришли освобождать угнетённое население» не вписывается в сроки продолжения спецоперации, каковы они есть. Можно бить по головам всех в России, кто это уже заметил, но заметили все. В ответ на реальность следует предпринять что-то умнее, чем выписывать штрафы и повторять нерабочие заклинания в стопятидесятый раз. Реальность другая, чем мы о ней изволили думать.
«Долгосрочная атака на Россию – реалия без плакатной очевидности»
Недавно «Континент Сибирь» делал интервью, в котором собеседник сыпал термином «нацисты», обосновывая происходящее на Украине. Такое ощущение, что он встречал их десяток раз и плотно с ними познакомился, с таким знанием темы ими козырял. Мы попросили его уточнить, кто же это такие, конкретно, каковы они, эти исчадия, которыми в России пугают детей. В ответ прозвучало: без проблем, замените «нацистов» «националистами». Заменили. Но проблема не снимается, если констатировать разницу между нацистами и националистами. «Медведев не меньший русский националист, чем я» – это чьи слова? Путина в 2008 году. Известнейшие активисты русского национализма, такие, как Холмогоров или Просвирнин, с необыкновенным энтузиазмом восприняли войну в Донбассе в 2014 году, активно поддерживали «Новороссию». Первый из упомянутых кстати и окрестил образование «народных республик» на Украине «русской весной». Но если именно Просвирнин прославился своими симпатиями к реальному немецкому нацизму 40-х годов, то в целом национализму это не свойственно.
Легкость, с которой собеседник издания отталкивался от стула, на котором базировался со своими оценочными построениями, изумляет, но не окрыляет. Хотя переносит в атмосферу следующей сценки:
– Надо срочно взять тот банк штурмом, видите, там вооруженные люди, это явно бандиты и они захватили посетителей в заложники.
– Так это же банковская охрана.
– А, да, точно. Но нам же не зря что-то показалось? Всё равно, надо взять этот банк штурмом, там видно будет, мы уже настроились. Вперёд!
Дальше следует ворваться в банк, положить всех на пол, вскрыть сейфы, перегрузить к себе их содержимое для срочной эвакуации, а напоследок не забыть изумленно повертеть головой по сторонам в поисках, так где же всё-таки те налётчики, ради которых всё и началось, куда запропастились, черти? Ведь чувствуется, они где-то тут. Не узрев их, кстати, можно уже и запропаститься с сердцем чистым, как сейфы. P. S. Ах, да, надо также не упустить наладить поставки лекарств пострадавшей от штурма публике. Конец интермедии.
Кто стоял за кибератакой на сибирские СМИ, и с какой целью она проходила?
Нацистский гей-парад в Донецке: они не пройдут!
Украинский «нацизм» вообще сплошной джокер (от слова joke, напомним). Вот если принять козырную гипотезу о нём и дополнить известным объяснением причин конфликта на Донбассе от патриарха Кирилла («Новороссию обстреливали за то, что там отказывали в проведении гей-парадов»), что появится на выходе из отечественного мыслительного тракта? Нацисты, мечтающие пройти гей-парадом по Донецку. Слишком глупо, чтобы быть даже смешным.
Настойчивость, с которой косолапо продвигалась именно «нацистская тема», в конечном счете ставит в тупик. Почему не просто привычный Запад в его стандартных ипостасях: жидомасоны, иллюминаты, англосаксы, Ротшильды и т. д.? В последнее время он-таки выбирается на первый план. Как всегда, приходит, родной, нам на помощь и кидает спасательный круг отечественным телеинтеллектуалам, увязшим в непролазном болотце собственных выдумок: так вот, значит, с кем мы так долго воюем – напрямки «со всем западным миром», обана. Но зачем изначально потребовалось облекать основное объяснение операции в прежде упомянутую экзотическую форму? Список логических, мотивационных и дипломатических трудностей, следующих из базовой аксиомы, нескончаем.
Думать, что чем безбашеннее полёт валькирий воображения, тем надёжнее проймёт – вредно. Пропагандистские схемы не должны халтурно зиять противоречиями. Но зияют. Например, с тезисом о том, что «Запад всё равно готовил войну и напал бы на нас силами Украины» ничтоже сумняшеся соседствует не менее активно продвигаемое утверждение: Запад кошмарно страдает от санкций, его экономика зависит от РФ и для него смерти подобно наносить сколько-нибудь значительный ущерб РФ. Как это состыковать? Зачем война с Россией экономически интегрированному с РФ Западу, до середины апреля не готовому, как все видели, серьезно помогать Украине, избегавшему поставлять Киеву наступательные вооружения? Какой цели можно было бы достичь нападением Украины на РФ?
Зачем депутатский мандат простому новосибирскому миллиардеру?
Уж не возлагалась ли надежда на то, что Украина быстренько завоюет РФ и откроет настежь ворота Спасской башни Ходорковскому на белом коне? А, вот, наверное, гипотетическая цель – втянуть Россию в долгую и изматывающую военную историю: чтобы поставки топлива-то исправно продолжались, но силы таяли, ресурсы расточались, страна слабела. Замечательно, но условием подобного долгосрочного сюжета с украинской стороны является концентрация на статусе жертвы агрессии. Только театр военных действий на территории Украины способен мобилизовать население соседей на длительные военные усилия в наш адрес. И если так, то зачем мы подыграли и «первые начали»? Почему допустили реализацию подобного сценария? Но это вопрос не к армии, а к политическому руководству и его «духовным наставникам».
Демистификация
Ни одного критического замечания в адрес российской армии в этом тексте нет. Армия, посланная государством в бой, всегда права. Уж точно правее всего прочего, что в государстве есть. Сказать, что армия не ловит на Украине эльфов, не несёт крест (как хотел бы новосибирец Евгений Цыбизов), не восстанавливает СССР, слава Господи, – совсем не значит заявить, что она там ничего не делает и таким образом «дискредитировать» её. Удивительно, но обошлись же мы в 1941 году без постановки перед собой задачи «денацификации Германии». Мы Германию не «денацифицировали», мы её «просто» победили и частично взяли под контроль на долгие десятилетия, даже если сегодня кто-то стесняется достигнутого результата. В этом «просто» скрыта огромная глубина, которую нынешние поколения не совсем понимают. Люди теряют смысл первоосновных вещей – они разучились ценить государство как таковое, им важно, чтобы оно было «марксистско-ленинское» или с каким-нибудь ещё «измом». А вот во времена Гегеля, Бетховена и Пушкина людям и значение «вообще войны» не надо было разъяснять – воевали непрерывно по самым разным поводам, и в текстах того же Гегеля спокойно обосновывается, почему это хорошо, почему так было, есть и будет, и так и должно быть. Догадаемся с трех раз, как Пушкин назвал бы то, что мы нарекли «спецоперацией». Так это не на Украине первыми начали демонтировать – рукотворные – памятники поэта. Мы опередили, заложив почин с нерукотворным. Мы изменили языку Пушкина, языку Лермонтова, а те – там – лишь наши последователи.
Владимир Шуев: «Конфликт все равно был бы, но уже на нашей территории»
Подмена общего частным, вечной ценности идеологическим новоделом-новоязом, фундаментального его сиюминутной реализацией сыграла коварную роль в истории России. Когда «ленинизм» выдохся, рухнула и страна, обвалилось вообще всё. Высшие офицеры, в разгар перестройки конца 80-х (и дальше на страницах мемуаров) клятвами в верности партии и Ленину подтверждавшие своё негативное отношение к происходившим в стране переменам, исполняли обязанности плохой приметы. Они предвещали конец света – ибо сигнализировали, что в вооруженных силах сломан хребет, вынут духовный стержень. Консерватизм переломного времени, самовыражавшийся в ржавых прокрустовых формах советских пропагандистских мифов, демонстрировал неспособность «выйти из потока», несущегося вниз. Свидетельствовал об отсутствии духовных ресурсов переиграть общий дрейф – вот так все и сдрейфили. До кондиции РФ 90-х.
А на деле – спросим риторически – будто не могли русские в XX веке напрямую создать сильное государство, без промежуточной инстанции веры в бородатых теоретиков, в закон стоимости, снижение нормы прибыли и прочие специалитеты одной из многочисленных доктрин, каковые в ту пору выдвигались десятками, то есть без псевдорелигии, под которую сгребали массы КПСС и КГБ? Вот этот регулярный у нас фанатично-фантастический зуд – если сплачивать общество, то вокруг какой-нибудь жалкой условности, вокруг какого-нибудь дырявого тапка, внезапно объявленного святыней, словно самого желания быть вместе людям недостаточно – продолжает рецидивировать. Почему якобы для успеха страны сейчас надо верить в «спецоперацию», «нацистов» и «самооборону» под Киевом (как учит нас Александр Карелин), почему нельзя отбросить всю эту мишуру, все эти спойлеры и верить сразу в Великую Россию, которая собственно и возрождается на украинских полях? Вообще, кстати, дефицитная на сегодня формула, не услышишь её и днем с огнем, хотя вроде время-то наоборот… казалось бы к ней и располагает. Вот она звучит у меня в конце «предвоенного» текста – и больше я её нигде не слышу. Странно. Формула-то хорошая, правильная.
Главное сейчас – пробиться к отодвинутой и как бы сокрытой сути, на которую мы деятельно зажмурились, перейти от тупикового «не зря» к перспективному «незря». То, что реально, без натягов, способно объяснять/обосновать происходящее (и, добавим, претендовать объединить русских с украинцами), из пропаганды тотально исключено. Зато привлекаются и идут в тираж анекдотические пиар-конструкции «из другого измерения». Зачем? Спрятать реальность, не позволять её видеть и называть по имени – можно, но как тогда в ней выигрывать, как обрести в ней успех? Тогда и побеждать будем только в собственных фантазиях.
В 1866 году воевали, помнится, народы с единой древней историей, говорившие на разных диалектах одного языка и с конфессиональными различиями: южные и северные немцы, австрийцы и пруссаки, католики и протестанты. Война длилась недолго, но несколько десятков тысяч человек погибли, включая мирных жителей: в общих чертах сопоставимо с российско-украинской «спецоперацией» по ситуации на сегодня. Но нет же, военно-политический конфликт был не о декатолизации юга или делютеризации севера. Подобные цели в повестке начисто отсутствовали, даже для отвода глаз – впрочем, в те бодрые времена отводить глаза было не принято.
Незадолго до того религиозные войны в германоязычной Центральной Европе оставили последствия и память полютее второй мировой войны; еретики столетиями слыли для правоверных агентами дьявола не меньше, чем пресловутые свежеиспеченные «нацисты». Но в 1866 году отношения выясняли по более серьезному вопросу из категории realpolitik: кто сильнее, кому доминировать в назревающем имперском единстве немецких земель. Пруссия победила и с тех без каких-либо обид, воплей и зубовного скрипа держава Габсбургов играла почетную роль младшего союзника державы Гогенцоллернов.
Истерики не потребовались. «Многовековой вражды» нешуточно воевавших братских народов не возникло. На сочинение дебилоидной программы культурной ликвидации «анти-Германии» (мутационного «восточного рейха», «остер-рейха», то есть Австрии), победители сэкономили бумагу и пафос. Были война, смерть и разрушение. Напрасного сотрясения воздуха, воображения и умов удалось избежать. Ну, опять же, Бисмарку не посчастливилось иметь в своём хозяйстве конторы наподобие РИА Новости. Или посчастливилось не иметь. И он же не знал, что возможны такие люди, как Владимир Соловьев, Маргарита Симоньян или Олег Матвейчев. Знал бы, история пошла бы иначе. Она, кстати, потом так и пошла.
Аналогии не дают никакого готового решения. Но они могут подсказать направление его поиска. Главное – искать с открытыми глазами.
WPBuild.Ru