Герой проекта Новосибирской государственной областной научной библиотеки «Люди как книги» АНДРЕЙ КУЗНЕЦОВ открыл первую в городе за долгое время галерею выставочного, не салонного формата, и назвал ее «Пост». И в русской транскрипции, а тем более в английской по одному названию можно написать целый рассказ. Это галерея, случившаяся после выставочного апокалипсиса, один из немногих форпостов чистого искусства, появившаяся в доме значимых людей, это почтовая марка на письме-обращении потомкам.
— Приходится признать, что влияние художников на градоустройство, на умы и сердца неангажированного зрителя снижается. Изобразительное отступает под натиском более простого и повсеместного?
— В современном мире художник иногда и правда теряется, чувствует себя замкнутым в некоем социальном коконе. Художники чаще всего замыкаются из-за ощущения собственной ненужности обществу, но иногда они встают на некий пьедестал, начинает действовать компенсаторный фактор, и вот уже творец ощущает себя мессией, непризнанным гением. И то, и другое едва ли помогает искусству. Отдельная проблема — художнический быт, его неустроенность. Не у каждого художника есть мастерская, и многие ее просто не в состоянии содержать. В силу обстоятельств члены союзов художников (у нас их два) потеряли возможность платить за мастерские по привычному льготному тарифу. Многие известные и заслуженные художники, скажем так, «музейного» уровня, имеющие большие по метражу мастерские, испытывают сейчас серьезные финансовые трудности. При отсутствии сибирского арт-рынка им особенно не на что надеяться…
— А ведь мастерская — не наградная безделушка, часто художники воссоздали эти помещения из пепла и там бьются над художественным статусом нашего города! Для третьего города страны в Новосибирске совсем небольшое количество членов профессиональных союзов, но мы не можем наскрести деньги, чтобы позволить этой горстке людей действовать в соответствии с их принципами…
— Мне кажется, люди, принимающие «наверху» решения, часто не понимают суть и природу труда художников. За время пандемии я в закрытом режиме провел три выставки. И, надо признаться, никогда мне не удавалось так глубоко прочувствовать роль искусства, его влияние на пространство и эмоциональное состояние. Искусство способно радикально изменить жизнь и ощущение от нее. Безусловно, если труд художника выйдет в пространство повседневной жизни — мы все почувствуем изменения к лучшему. Любое эстетическое переживание, резонирующее с искусством (разумеется, с искренним и честным искусством, не имитацией) способно управлять нашим мироощущением. Это мощное средство для оздоровления общества.
— Кажется, Новосибирск в этой вот возможности развиваться в лучах искусства сильно отстал, скажем, от Екатеринбурга…
— Меня больше интересует пространственно-культурное противостояние двух соседних городов, Новосибирска и Красноярска. В области изобразительного искусства оно фундаментально. В свое время Академия художеств, которая сейчас развернута в Красноярске, должна была появиться в Новосибирске. Но советские чиновники поспешили избавиться от беспокойных художников. И перенаправили этот поток в Красноярск. И что мы имеем? У наших соседей прекрасная ситуация с живописью, графикой и скульптурой. Мощно работает система профессионального образования. Большое количество художников на виду, их знают и любят. Кроме того, у соседей действует своеобразный культ Андрея Поздеева, замечательного художника, который уже стал одним из символов этого города.
У нас есть Николай Грицюк, значительная фигура в масштабах страны. Но мы, новосибирцы, практически не видим его искусства, не ощущаем его в городской среде — есть, конечно, небольшое количество его работ в постоянной экспозиции Художественного музея. Но этого явно мало. Грицюк давно достоин отдельного, своего собственного музея.
— Грицюка знают и любят те, кто разбирается в искусстве. А Поздеев в Красноярске — не только герой художников, им гордятся даже те, кто не интересуется живописью.
— Именно. Красноярск и Поздеев — это как Тифлис и Пиросмани. Все большие города имеют такого «своего» художника. В Новосибирске на этом месте пустота. И я уверен, ситуация очень скоро изменится. Грицюк не устаревает, в ближайшее время мы увидим, как его искусство триумфально войдет в наш город.
— Помимо музея Чебанова, который официально называется Сибирская мемориальная картинная галерея «Великая Отечественная война 1941–1945 гг.», у нас нет именных музеев. И трудно отыскать на выставках работы других выдающихся, в том числе и ушедших, на которых все равняются — скажем, нет в Новосибирске зала или хотя бы постоянно действующей выставки Александра Шурица. Из-за этой ложной скромности, дистанции по отношению к творцам трудно чувствовать размах города, биение его жизни, смену эпох и направлений. От этого разрыва страдают абсолютно все… Городу вообще остро не хватает художественных площадок. У галереи «Пост» особый путь, смешение двух энергий — мощи временных выставок, работ, которые приходят в галерею на месяц-два, и вдохновения постоянного поиска, абсолютного погружения в предмет в мастерских возле галерейного пространства. Они друг друга усиливают или приходится их регулировать, переключать?
— Давайте для начала разберемся, какие у нас есть галереи? Существуют личные проекты состоятельных людей, которые инвестируют туда деньги и не ждут финансового отклика, — это делается для статуса, это дорогой аксессуар. А есть галереи — и их усилия я очень уважаю, их работа просто необходима для города, — которые относятся к искусству как к коммерческому делу, они выживают за счет торговли. Они популяризируют искусство. Специфика нашего города состоит в том, что ни одной из них не удается долго держать уровень — приходится идти на компромисс. Обращаться к коммерчески более выгодным продуктам, к тому, что соответствует распространенным вкусам.
Мне по душе история Андрея Чернова. Он пионер галерейного движения в стиле funk. Я считаю, Андрей Чернов еще не занял своего места в истории города, но скоро все изменится — тектонические художественные плиты пришли в движение, я это чувствую. Так вот, в свое время Андрей открыл галерею «Чернов» и начал устраивать смелые выставки. Андрей — человек безупречного вкуса, он всегда выбирал лучшее из возможного. Его галерея сильно повлияла на художественную жизнь Новосибирска. Хотя вскоре из-за проблем с арендой он вынужден был переехать, сменить вывеску. Теперь это галерея «Че» на Красном проспекте. Теперь это просто отличный магазин, торгующий искусством. То, что он все еще действует, — уже победа.
Теперь про «Пост» — скажу честно, я вдохновлялся первым черновским опытом. Мне показалось, что сейчас в городе не хватает такого эпицентра художественной жизни, где могли бы встречаться художники и зрители, где можно было бы вдохновляться картинами и наблюдать, как работают художники. Кроме того, мне хотелось привлечь молодых, которые сейчас сидят по своим норам, сквотам и коммуналкам.
— Разве после нашего поколения, 40–50-летних, не провал?
— Мне кажется, наоборот — наше поколение перемолото жерновами больших перемен, а вот миллениалы — возможно, потому что встроены в другой информационный поток — делают что-то интересное. Прежде всего я имею в виду Янину Болдыреву. Это уже сейчас художник российского уровня, это пример универсального дарования. Все, к чему она прикасается, становится искусством. Она муралист (монументалист по образованию), делает прекрасные акварели, замечательно фотографирует и делает авторские книги. Есть и отличные художники нашего поколения, например, Зося Леутина. Она из ничего создала печатню в Академгородке, освоила и увлекла других тиражной графикой — тем, чем в нашем городе никто не занимался. Она театральный художник, училась у нашего великого Фатеева, а потом закончила монументальное отделение НАРХИ. То, что она сделала — это подвиг. Сейчас она по гранту выполнила большой проект в одной из лучших печатен страны, «Пиранези LAB». Сегодня в ЦТИ «Фабрика» открывается ее выставка «Я не могу подобрать слова»… Прекрасная Женечка Шестакова — отличный живописец и друг, Марина Глебова и многие другие. У нас был интересный художественный сквот «На дне». К сожалению, он распался, многие уехали. Мне нравится то, что делают совсем молодые — например, Катя Атаманова, она быстро растет, я чувствую ее потенциал. И я надеюсь, все эти художники будут у меня выставляться. Я рассчитываю договориться и с крупными художниками старшего поколения, чтобы наладить коммуникацию между ними и молодежью.
— На сегодня в галерее «Пост» прошли выставки представителей нашего с тобой поколения — Евгении Шадриной-Шестаковой и Елены Бобровой, Евгения Заремба. Это выдающиеся художники, так что твой выбор можно назвать безопасным, стопроцентным. И все же, почему они?
— Давайте начнем с начала. Мы с моими друзьями-керамистами Мариной Глебовой и Юлей Зуевой решили сделать мастерскую для занятий керамикой. Благодаря труду многих художников-керамистов и таких звезд, как Алена Залуцкая, с которой мы тоже договорились о выставке, это искусство становится популярным. Так вот, мы искали помещение. Мне не хотелось отступать от любимой географии. Меня всегда притягивал этот двор на Свердлова. Он всегда был одним из самых зеленых дворов тихого центра, с ним у меня очень много связано. Раньше это место выглядело совсем иначе — это был край города, поворот железной дороги, здесь стояли гаражи, дальше начиналось запустение. Я застал такой кусок старого Новониколаевска, который потом, к сожалению, погиб… Это место меня притягивало не только своей атмосферой, но и тем, что в подвале одного из подъездов были мастерские художников — Андрея Чернова и Сергея Гребенникова. В 90-е здесь проходили невероятные выставки — чего стоит только «Пространство внутри головы»! Андрей позже оттуда уехал, создал свой совершенно космический автономный гараж. Оставил это пространство и Сергей. В поисках места под мастерскую мы зашли в соседний подъезд и обнаружили там большой холл со сводчатым потолком, окруженный шестью «кельями» с окнами. Я, конечно, не представлял, на что я подписываюсь, пришлось все делать своими руками. А сколько еще предстоит… Эта атомарность, изоляция, о которой я говорил, стала острее ощущаться в период пандемии. Новосибирцам не хватает горизонтальных живых связей, воздуха. Но теперь, когда меня все поддержали — и художники, и зрители, и замечательное руководство ТСЖ, — все получится. Я точно знаю, что в скромном пространстве этого полуподвала абсолютно все чувствуют себя свободно и всем хочется общаться и прикасаться к искусству.
WPBuild.Ru