Политолог, доцент Иркутского государственного университета Сергей Шмидт продолжает дискуссию, открытую Натальей Пинус и предлагает свой практический совет тем, кто хотел бы выступить движущей силой перемен.
На мой взгляд, чтобы понять, как могут быть возможны перемены в России — причем, вне формата революции и гражданской войны — следует понять природу тех консервативных сил, что препятствуют этим переменам. Понять, заставив себя отказаться от простейших объяснений вроде «дураки или продались», «зомбированы пропагандой или запуганы силовиками» и т.д.
У консервативных сил в современной России есть по сути три опорных основания: тусклое или ужасное обозримое прошлое, яркий политический лидер и российская радикальная оппозиция. Немного о каждом из этих оснований.
1. Я не оговорился насчет «ужасного» прошлого. Современный российский консерватизм опирается не на образ чего-то прекрасного в необозримом прошлом, а на образ ужасного в прошлом, совершенно обозримом. И этим он, наверное, отличается от большинства нормальных консерватизмов, что имели место быть в истории. Страх перед переменами и нежелание перемен опирается на ощущение, что так хорошо, как сейчас, в России не было никогда, и надо беречь то, что есть, а не предаваться мечтаниями, не поддаваться на безответственное прекраснодушие прогрессивной интеллигенции.
«Любители современности» могут признавать, что лет десять-двенадцать назад было лучше, чем сейчас — и в плане денег, и в плане свобод, и в плане перспектив. Однако «современный мир» длится в их представлении примерно лет пятнадцать (замечу, что вовсе не с самого начала президентства В. В. Путина и не с какого-нибудь «разгрома ЮКОСа»). И эти пятнадцать лет представляют для них некую целостность, поэтому «лучше, чем сейчас, не было никогда» относится к некому общему знаменателю этого периода, со всеми его улучшениями и ухудшениями. То есть современное состояние России, каким бы кризисным и бесперспективным оно не выглядело, все равно рассматривается, как наилучшее. Таким «любителям современности» чужда ностальгия по СССР, в критике Советской Атлантиды они не уступят никаким либералам. Но для них отвратительны и девяностые, они способны поносить их не менее страстно, чем любые коммунисты.
Когда обозримое прошлое кажется ужасным, совершенно пустым в плане положительных примеров, а современность кажется то ли просто приемлемой, то ли наилучшей из возможных, эксперименты с переменами выглядят элементарно ненужными, даже опасными. Логика прагматического консерватизма, построенная вокруг простейших правил «не сломано — не чини», «лучшее — враг хорошего», «не хочешь ухудшить — не улучшай», сдерживает стремления к переменам намного эффективнее скучноватых сказок о прекрасном прошлом, «утраченном рае», «священном наследии предков». Прагматический консерватизм «любителей настоящего» намного сильнее романтического или ценностного консерватизма «любителей прошлого».
Что делать тем, кому это все не нравится? Видимо ждать, когда в российском обществе люди с воспоминаниями о том, как было хуже, останутся в демографическом меньшинстве. Когда родятся, вырастут и окрепнут те, на кого не давит образ «ужасного прошлого», и чей интерес к вероятному будущему пересилит привязанность к актуальному настоящему.
2. В. В. Путин оказался действительно сильным политическим лидером, игроком высшей лиги мировой политики и большой истории. Едва ли в ближайшее время российское государственничество породит политические фигуры такого масштаба, со стороны истории появление таких фигур у государственников было бы большой несправедливостью и к российским левым, и к российским либералам. Такие фигуры в силу элементарной исторической справедливости должны появляться впредь уже в этих политических лагерях.
Скорее всего, неким персональным символом и культовым героем российского государственничества действующий президент России будет оставаться еще очень долго — десятилетиями. Поэтому лично я без особой иронии отношусь к предложениям осмыслить феномен «путинизма», ибо дело идет к тому, что когда Путина не будет, «путинизм» останется. При этом не будет никакого «медведизма» и даже «навальнизма», по крайней мере, до тех пор, пока Навальный не выйдет за пределы образа «анти-Путина».
Проще говоря, очень непросто обыграть политика масштаба нынешнего Путина на поле идей, ценностей, «образа будущего». Когда такой политик выступает против перемен, не просто убедить общество в том, что перемены нужны, не обладая равномасштабными политиками в передовой линии нападения. «Прогрессистам» легко обыгрывать Януковича или даже Трампа, но ключик от победы Путина наши прогрессисты не могут подобрать уже больше десяти лет.
Что делать с Путиным? Увы, пока ничего кроме терпеливого ожидания его личностного ослабления в силу законов биологии, я ничего не могу посоветовать.
3. Ну и третьей обузой для начала движения к переменам оказываются сами помянутые прогрессисты. Надо понимать, что власть нашего Тирана Агрессоровича, падение которого люди, уверенные в своем интеллектуальном и моральном превосходстве над окружающими, провозглашают каждые две недели вот уже более десяти лет подряд, держится в том числе и на том, что его демонстративные оппоненты чрезмерно уверены в своем превосходстве над окружающими. Люди, уверенные в собственном интеллектуальном и моральном превосходстве и очень часто не способные подтвердить ни первого, ни второго, вызывают отвращение большее, чем вызывает сам Тиран. Вот так бывает. Более того, чаще всего только так и бывает.
Что делать с этим пунктом? Тут как раз просто. Прогрессистам следует обратить внимание на то, что в борьбе с режимом они тратят больше сил на внутривидовую борьбу с соседями по фейсбуку, а не с режимом. Пора завязывать с коллективным нарциссизмом и чванством, снижать накал или хотя бы маскировать оскал этой внутривидовой борьбы, переставать высокомерничать и оскорблять людей, которые лично вам ничего плохого не сделали. Тогда, как говорится, и люди к вам потянутся. Тогда вообще многое изменится.
В общем, прошлое, отпугивающее от будущего, изменить невозможно. Ускорить процесс старения Путина тоже невозможно. А вот отказаться от истеричного или пафосного поведения в фейсбуке можно прямо сейчас. Пока это единственный практический совет, который я бы мог дать тем, кто хотел выступить движущей силой перемен.
«Континент Сибирь» приглашает читателей к продолжению дискуссии.
WPBuild.Ru