Заместитель директора ГПНТБ СО РАН

Наш долгожитель

В Новосибирске празднуют 90-летие джаза. Архивариус Сергей Беличенко отыскал в архивах публикацию, доказывающую, что в 1929 году в немецком поселке-колхозе «Блюменфельд» появился собственный джаз-оркестр! Отчасти девяностолетию этого первого бэнда области посвятят «профильный» фестиваль в Новосибирской государственной филармонии. А я отметил дату по-своему — авторской фотовыставкой портретов знатных импровизаторов в ГПНТБ СО РАН.

Джаз не оставляет выбора. Он приходит однажды и навсегда. Слушать джаз — тоже искусство, им владеют немногие. Исполнять берутся единицы. Мало отточенной техники и музыкальной эрудиции. Нужна отзывчивость врача и реакция ведущего телешоу.

Я следовал за братом. Костя как раз был быстрым и трогательным. В начале 80-х он играл в оркестре НЭТИ на баритон-саксофоне, делил сцену с великими нашего маленького джазового мира. Я следовал за ним, но след в след не попадал. Он слушал Хендрикса — я включал King Crimson. Он упивался Диззи, я выбирал Майлза. Он радовался радио, а я возил, будучи подростком, невероятно объемный музыкальный скарб на дачу. Не мог я тогда вообразить, как смогу пару недель обходиться без огромного катушечного магнитофона.

Лет в 15, на фоне бодрых звуков Эррола Гарнера из братовой комнаты, я понял, что меня пронзила музыка Телониуса Монка. Добил Колтрейн. Посыпались открытия за открытием. Фирма «Мелодия», юговские «печатки», polish jazz, фирмА. Когда меня на юбилее школы спросили о главном событии десятого класса, я чуть не сказал правду: пластинка Джерри Маллигана.

В институте я спаял верную команду. Вместе мы — через магазин — ездили на лекции Сергея Беличенко в НГУ. Мы давно уже были знакомы с Сергеем Андреевичем, а он все еще меня поражал — страстью, счастьем ежедневного распахивания мира. «Когда я впервые увидел Майлза Дейвиса, меня поразил цвет его кожи — слоновой кости!» или «Кейт Джаррет ехал в соседнем вагоне, мы встретились взглядами» — такими откровениями он скреплял рассказы о стилях и инструменталистах. Его истории здорово дополняли скелет, выстроенный Джеймсом Коллиером (автором культовой книги «Становление джаза»).

Многие годы я не пропускал ни одного стоящего джазового концерта. Филармония тогда им гудела. Мы с академовскими панками всеми правдами и неправдами пробирались на концерты в малый зал, обнимались, скажем, со швейцарскими музыкантами — выглядели они еще большими панками, но играли музыку Орнетта Коулмена, а жили на грант королевы. Курили с командой Алекса Сипягина в лице его гитариста Адама. Подпевали прибывшей с литовским десантом под руководством Олега Молокоедова певице Неде или дочери Арта Блейки. А однажды, наслушавшись вместе с басистом моей группы «Дом обоев» хитов Чика Кориа в исполнении трио Евгения Серебренникова, подошли к Олегу Петрикову (новосибирский бас-гитарист, педагог. — А. В.) и попросили научить. Он на клочке афиши набросал ноты. Никто из моего коллектива не признался, что прочесть их не в состоянии.

Став журналистом, я растворился в джазовом движении. Как-то нес флюгельгорн Давида Голощекина. В другой раз провожал в аэропорту самого Бенни Голсона. Отвозил в Томск итальянского вокалиста Бориса Саволделли. Брал интервью у Джона Маклафлина. Участвовал в организации концерта сербской Eyot в библиотеке.

Когда я смотрю на тысячи своих джазовых фотографий, мне кажется, что такого больше не случится — визитов американцев уровня Куртиса Фуллера, уличных шествий, фестивалей, собирающих полные залы три раза на дню, уютных клубных посиделок, джемов в гостинице «Обь»… Но в год 90-летия новосибирского джаза все вдруг снова становится возможным.

Впервые за последние три года ресто-клаб «Агарта» «подписался» на регулярные концерты джазовой музыки. По словам директора Сибирского института джаза Сергея Беличенко, джаз в «Агарте» будет звучать как минимум раз в неделю, причем, исполнять его будут не только мастодонты, но и юные студенты эстрадно-джазового отделения НМУ имени Аскольда Мурова. Он декларации перешли к делу уже на первом «заседании» 12 мая. После полуторачасового потока эвергринов от Николая Панченко и Евгения Серебренникова на сцену вышла молодежь. В памяти засели импровизации двоих — альт-саксофониста Евгения Ранга и вокалистки Варвары Убель.

Традиционная обитель джаза — филармония — анонсирует скорый Международный джазовый фестиваль SibJazzFest-2019. В первый день фестиваля, 21 мая, мы услышим фирменный звук кларнета Кен Пепловски — так же близко, как слышал его Бенни Гудмен! Кроме того, в этот день на сцену выйдет сын знаменитого саксофониста Збигнева Намысловского Яцек, которого журнал Jazz Forum назвал «Лучшим джазовым тромбонистом 2017 года».

Концерты 22 мая пройдут под «флагом» выдающегося советского пианиста, ныне живущего в Германии, Леонида Чижика. Свое музыкальное кредо он формулирует так: «Жизнь — это постоянно меняющийся мир и бесконечное рождение нового, и джаз — его музыкальное воплощение».

Четверг, 23 мая, SibJazzFest целиком посвящает 90-летию сибирского джаза! В программе участвуют три биг-бэнда: два новосибирских и бэнд из Томска. В программе выступление целой плеяды наших собственных звезд — Андрея Лобанова, Владимира Тимофеева, Игоря Дмитриева, Дмитрия Аверченкова и других.

Пятницу поделят литовцы Чекасин-Генюшас и певица Карина Кожевникова. Суббота дарована детям. 25 мая пройдет благотворительный концерт для детей с участием корифеев направления.

Джазовый понедельник 27 мая поделен между двумя комбо — квартетом Евгения Побожего (гитара, Москва) и квартетом Юргена Нойдерта (тромбон, Германия).

28 мая хедлайнером SibJazzFest станет Московский Государственный Джазовый оркестр под управлением Игоря Бутмана. И к этому трудно что-либо добавить. Разве что культового Кирилла Машкова, главного редактора журнала «Джаз.Ру» — он будет вести все концерты.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Вас как джаз «накрыл»?

Александр Симушкин, совладелец, директор галереи Jazzium:

— На третьем курсе Дальневосточного политехнического (ныне ДВГТУ) «в нагрузку» к Talking Heads приобрел два диска Чика Кориа — и все, я «попал».

Андрей Кротов, композитор:

— Как-то так случилось, что еще со школьной скамьи меня тянуло к свободной игре на рояле, без нот, без особых правил. И вот в музучилище я познакомился с джазовым пианистом и впервые понял, что джаз — это то, что меня притягивает. Это — свобода выражения музыкальных мыслей и возможность во время игры не думать о каких-то ошибках! При правильном подходе в джазе они просто невозможны! Любая случайная сыгранная нотка становится краской и находит свое место в общей канве развития импровизации! А если нет ошибок, то нет и плохого настроения! Так что джаз для меня, прежде всего, — музыка свободы, радости и счастья!

Бейбит Мухамедин, генеральный директор Новосибирской государственной филармонии:

— Я познакомился с традиционным джазом на втором курсе Целиноградского музыкального училища, в 15 лет. И с тех пор понеслось… Первые пластинки, первые записи, ночные прослушивания под шипящее радио…

Леонид Мельников, музыкант, лидер групп «Город Дит», «2+1», «Ракеты», руководитель спецпроектов компании planeta.ru:

— Как и многие самодеятельные музыканты, я выбрал для себя рок-музыку как доступное и яркое средство самовыражения. После десяти лет пребывания на рок-сцене мне повезло познакомиться с профессиональными музыкантами и даже поиграть с ними. Вот тогда-то я и начал слушать джаз. Нет, не совсем джаз. Джазовые стандарты в исполнении джазовых звезд, таких как Вес Монтгомери, Джордж Бенсон, Диана Кралл и др. Но это нельзя было назвать чудом. Стандарты — это, как правило, фоновая музыка твоих дней. А теперь о главном. В 2000 году я начал играть в одной группе с Владимиром Лещинским (классический и джазовый мультиинструменталист. — А. В.). Вот играя с настоящим профессионалом высочайшего класса, я и пропал. Теперь сложный джаз стал понятней, а простые и мелодичные джазовые стандарты стали песнями с безграничными вариантами самых неожиданных интерпретаций. Джаз — это и арифметика, и высшая математика. Теперь джаз для меня не просто фон. Это простое и сложное, это предсказуемое и неожиданное. До Лещинского у меня джаз был только в ушах. Теперь он у меня в голове.

Алишер Кожахметов, президент Сибирского сигарного клуба:

— Джаз меня «накрыл» года в 24–25. Тут было два обстоятельства: я жил в Томске, про джаз знал, и он мне нравился, но слушал его редко. И вот однажды мой друг Костя позвал меня на концерт Игоря Бутмана. То ли девушка, которую он приглашал, не пошла, то ли еще что, но образовался лишний билет. Я про этого музыканта до того не слышал, но компанию решил поддержать. И вот там меня накрыло. Вскоре после этого в городе открылся джаз-клуб, и мы начали довольно часто захаживать туда компанией. Причем, этот наш ритуал стал вторым важным фактором.

Анатолий Батаев, ректор НГТУ:

— Для меня эту прекрасную музыку открыли наши студенты из Джаз-оркестра НГТУ под руководством Юрия Петровича Миняйло. Это случилось несколько лет назад в нашем университетском Центре Культуры. До этого я не увлекался джазом, но в их исполнении увидел сложное сочетание математической точности и свободной, непредсказуемой игры, которые постоянно переходят друг в друга, усиливают друг друга, и это поразило меня. С тех пор я интересуюсь джазом, и ищу в музыке эту гармонию математики и поэзии, часто нахожу ее, например, на концертах Биг-бэнда Владимира Толкачева.

Вадим Прусаков, шеф-повар:

— В 1988 году, в свои 17, хотел быть модным, ходил в кафе «Юность», но ничего не понимал в первое время. Не знал ни музыкантов, ни музыки — разве что «Караван». В джазе привлекла не музыка — красивые, тонкие и умные девы, ироничные и снисходительные парни. Все хотели ходить на закрытые концерты, фестивали и прочее, знакомиться с музыкантами. Ну и я решил даже стать джазовым музыкантом, пошел учиться к Володе Кирпичеву на ударных и к Володе Байрамяну на басу. Оба, к сожалению, не с нами уже. Ну и джаза уже нет такого — нет фестивалей и забитых до отказа кафе. С тех пор джаз для меня — тусовка и живое исполнение. Я думал, что забыл про джаз, но в Праге зашел в кафе Jazz Dock, там по два концерта в день проходит, крутые молодые команды, аншлаги и отличная атмосфера. Жаль, что у нас этого нет. Джаз живет только там, где есть настоящая жизнь. А здесь сейчас пусто и скучно.

Максим Марков, директор по управлению проектами и инвестициями ГК «ЁЛКА девелопмент»:

— Работал я в середине 80-х диджеем дискоклуба «Азбука» педагогического института. И вот там мне попалась бобина с джазовыми каверами на разные хиты того времени. А потом по случаю приобрел в Москве такие же джазовые обработки поп-песен. Постепенно дорос и до более высокохудожественных и самостоятельных произведений.

Андрей Шаповалов, директор Краеведческого музея:

— В 2002 году я был в Вашингтоне в командировке с большим любителем и знатоком джаза. В это самое время в маленьком джаз-клубе Чик Кориа (великий джазовый пианист. — А. В.) как раз представлял свое новое трио. Мы пошли и… там накрыло. А еще там была красивая официантка мулатка, которая во втором отделении вышла на сцену и так спела с джазовыми звездами, что просто не оставила публике шансов. Накрыло всех.

Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через нашу группу в социальной сети «ВКонтакте».
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ