Клубок проблем или кадровый голод?

Последние годы в России прочно утвердилась идея о том, что в стране кадровый голод: экономике катастрофически не хватает человеческого ресурса. Давайте посмотрим на ситуацию подробнее.

Проще всего оценить ситуацию в производстве. В этой отрасли совершенно очевидно царит недостаток персонала. И это закономерно — в 90-х годах престиж производственных профессий был разрушен на корню, молодежь шла «в экономисты и юристы». Да и перспективы работы для токарей-карусельщиков, операторов производства, не говоря уже о заработке, выглядели туманными. Как следствие, молодежь (в производственной классификации — сотрудники до 35 лет) на производстве сейчас практически отсутствует. За исключением передовых предприятий — лидеров в своих отраслях, которые имеют мудрость и ресурсы, чтобы вкладываться в обучение и квалификацию своих будущих сотрудников.

Так что дефицит «синих воротничков» в России ощущается уже на протяжении нескольких лет. Есть интересные вакансии, компании готовы платить людям рабочих профессий высокой квалификации, по данным rabota.mail.ru, 120–150 тыс. руб., но специалистов не хватает.

Вернемся к таким профессиям, как экономисты, юристы и т. д. По аналитике нашего сайта, на одну вакансию экономиста в 2011 году приходилось12 резюме. Да и предпочтения некоторых работодателей типа «мужчина», «до 36 лет» наводят на мысль о том, что работодатели вводят некие дополнительные фильтры, а не просто нанимают квалифицированных работников, которые справятся с имеющимся фронтом работ. Можно ли назвать такую ситуацию кадровым голодом? Очевидно, нет.

При этом слова про недостаток персонала все-таки постоянно звучат у всех, кто так или иначе сталкивается с закрытием вакансий. На мой взгляд, тут две основные причины. Первая — чудовищное несоответствие квалификации сотрудников требованиям компаний, связанное с незаинтересованностью большинства вузов учитывать изменившиеся требования рынка. Требования вузам диктует государство, а основной доход, как известно, России приносят предприятия по добыче природных ресурсов. Неудивительно, что самую сильную поддержку и готовность вступать в диалог с непосредственными заказчиками кадров демонстрируют вузы, готовящие персонал именно для таких компаний. А в этой сфере в России занято 2% населения. Вдумайтесь в эту цифру — сколько нынешних и бывших студентов получают квалификацию и знания, которые им затем придется «дотачивать» под требования работодателей собственными усилиями? В систему работы с молодыми специалистами, которые существуют, например, на НЗХК, на заводе имени Чкалова, на «Элсибе», в крупных предприятиях ИТ-сферы, например, в ЦФТ или «ДубльГИСе», попадают избранные. Десятки студентов ежегодно. Для Сибири это капля в море.

Вторая причина кроется в том, что зачастую сами компании не до конца знают, кого же именно они ищут. Как сотрудник будет вписан в организационную структуру? Какие результаты от его деятельности ожидает компания? Другими словами, речь идет об отсутствии критериев, которые должны направлять работу сотрудника. Отсюда зачастую — текучка и создающееся впечатление о том, что «в этой стране никто не хочет и не умеет работать».

Добавьте к этому низкую производительность труда и налоги на зарплату, при которых ФОТ переходит все мыслимые границы, но при этом каждый отдельный сотрудник зарабатывает не так уж и много…

Выходить из этой очевидно непростой ситуации мы будем еще долго. Без совместной работы вузов, государства и работодателей изменения будут неуправляемыми и неэффективными. До тех пор, пока экономика остается сырьевой и государство заботится о квалификации 2% населения, мы будем говорить о кадровом голоде, подразумевая под этим большой и запутанный клубок проблем.