«Тенденция развития банковского сектора — «демосковизация»

Банковский рынок вслед за другими отраслями экономики активно восстанавливает свои позиции. Об особенностях работы в Сибири и региональной специфике, рыночных трендах, которые нельзя игнорировать, технологической модернизации и будущем кредитной сферы в интервью корреспонденту «КС» рассказал председатель Правления Росбанка ДМИТРИЙ ОЛЮНИН, посетивший с рабочим визитом Красноярск.

— Дмитрий Юрьевич, 2017 год подходит к концу. Каковы предварительные итоги работы Росбанка в Сибири и непосредственно в Красноярском крае? Какими событиями запомнился для вас этот год?

— Для экономики страны в целом и для Росбанка в частности это был успешный год. Можно говорить о восстановлении экономического роста. Более того, прогнозы в течение года несколько раз пересматривались в сторону увеличения. В настоящее время мы ожидаем рост ВВП в 2017 году на уровне 1,8%. Средняя прибыль банковского сектора должна превысить показатели 2014 года. В целом по итогам 9 месяцев консолидированная прибыль банков группы Societe Generale зафиксирована на уровне 7 млрд рублей. В рамках этой тенденции развитие в Сибири и конкретно в Красноярском крае нас вполне удовлетворяет.

Отрадно, что в СФО нам удается развиваться во всех направлениях. Мы имеем порядка 1 тыс. партнеров — юридических лиц с выручкой более 0,5 млрд рублей и в течение года привлекли 85 новых. Благодаря этому нам удалось выйти на общий объем портфеля с учетом торгового финансирования в 16 млрд рублей — это сумма кредитов, выданных предприятиям региона.

Если говорить о розничном банковском бизнесе, то в 2017 году нас особенно радовала пассивная база. Депозиты жителей Сибири составили 21 млрд рублей и выросли на 13% с начала года, а если сравнивать с ноябрем прошлого года — на 17%. Рост пассивов свидетельствует о верности выбранной стратегии развития. Текущие счета за тот же период выросли на 24%, это более чем в два раза быстрее рынка. В этом году мы получили высшие кредитные рейтинги отечественных агентств АКРА и Эксперт РА на уровне AAA.

В уходящем году мы уделили особое внимание направлению малого бизнеса. Оправдали себя новая модель продаж в сети и проактивный подход. Сегодня в крае открыто порядка 5,5 тыс. счетов клиентов малого бизнеса, за год база выросла на 5%. Все эти цифры иллюстрируют успешное развитие как с точки зрения финансовых результатов, так и с точки зрения динамики работы именно в Сибири. Добавлю, что для нашей бизнес-модели Красноярский край исторически является одним из приоритетных регионов, учитывая, что здесь осуществляют свою деятельность крупнейшие российские добывающие компании и промышленные производства.

— Известно, что в прошлом году банк открыл Красноярский хаб. Зачем это было сделано и какие результаты принесло к концу 2017 года?

— В первую очередь реорганизация существовавшей структуры и открытие Восточного операционного центра были необходимы для того, чтобы сконцентрировать в одном месте сервисы, которые ранее были распределены на уровне разных регионов.

Банковский бизнес имеет множество поддерживающих процессов: ведение досье, открытие счетов, юридические сервисы. Собирать их в одном месте — общая тенденция для рынка. Это повышает их взаимозаменяемость и оптимизирует в целом все процессы при большом количестве офисов. Поэтому было создано два хаба — в Нижнем Новгороде и Красноярске. Также это стало отражением еще одной важной тенденции — «демосковизации». Перевод целого ряда подразделений из Москвы в регионы позволяет экономить расходы и обновлять команды, принимать на работу молодое поколение. У жителей регионов есть желание и интерес работать в банковской сфере, потому что это дает гораздо больше карьерных преимуществ.

Выбор пал на Красноярск по ряду причин. Во-первых, исторически для нас это был второй после Москвы центр развития. Во-вторых, город удачно расположен с точки зрения часовых поясов, может одновременно обслуживать и Дальний Восток, и Урал.

В-третьих, здесь довольно качественный рынок труда благодаря большому количеству учебных заведений, готовящих специалистов самого разного профиля. Сегодня в Красноярском хабе работает 800 человек, в дальнейшем их количество должно возрасти до 1 тысячи.

— Давайте поговорим отдельно об особенностях направления обслуживания состоятельных клиентов. Насколько успешен в этом сегменте был уходящий год?

— Исторически мы были одним из первых игроков на российском рынке private banking. В этом году по VIP-направлению в целом наблюдается рост наравне с другими сегментами бизнеса. Общий объем средств под управлением бизнес-направления превысил 100 млрд рублей. За три года число партнеров L’Hermitage Rosbank выросло более чем в два раза. Традиционно состоятельные клиенты размещали в стране только депозиты, а остальное — за рубежом. Но теперь в силу ряда причин значительно больше средств наших клиентов размещается в стране. В условиях снижения ставок предложение альтернативных депозитам инструментов размещения становится все более актуальным. На передний план сегодня выходят такие инструменты, как инвестиционное страхование жизни, еврооблигации, структурные продукты. Сейчас стало очевидно, что требуется наращивать количество менеджеров, работающих по VIP-направлению в регионах. И я ориентирую команду на то, чтобы регионам уделялось не меньше внимания, чем Москве.

— Как за этот год изменились предпочтения корпоративных и розничных клиентов в Сибири и непосредственно в Красноярском крае? Востребованность каких направлений и продуктов растет?

— В целом база клиентов Москвы и Санкт-Петербурга в основном депозитная, а в регионах — кредитная. Красноярский край тут не выделяется среди других. После резкого спада 2015 года и последующего низкого уровня кредитование постепенно восстанавливается. В этом году мы уже наблюдаем хороший рост, хотя во многом — за счет рефинансирования кредитов прошлых лет. Ставки сейчас уже ниже, чем в 2014–2015 годах. Ожидаем, что рост портфеля потребительского кредитования в целом составит 10–11% в этом году. Это пока ниже рекордов 2011–2012 годов, но это качественный рост. Министерство экономического развития РФ считает, что имеется большой потенциал кредитного плеча, я с этим согласен. Еще один фактор — рост интереса к инвестпродуктам, которому способствует и политика государства, предоставляющего здесь налоговые льготы. Еще одно явление времени — это диджитализация и рост спроса клиентов на каналы дистанционного банковского обслуживания.

Интерес юридических лиц к кредитным продуктам также восстанавливается, мы рассчитываем на годовой прирост 3–4% по корпоративному кредитованию. Некоторые эксперты выражали опасения по поводу возможной отложенной неустойчивости компаний, говоря о том, что предприятия «посыпятся» из-за внутренних проблем после того, как пережили кризис. К счастью, этот прогноз не оправдался. Компании чувствуют себя хорошо. Возобновляется спрос на инвестиционные капиталы — на покупку слабых игроков или на ранее отложенные инвестиции. Говоря о малом бизнесе, можно отметить несколько тенденций: с одной стороны, для него повысилась доступность участия в тендерах, с другой — часть небольших компаний продолжают вести бизнес «вчерную», что создает определенные трудности при кредитовании.

Однако и здесь мы видим восстановление спроса. Еще одна тенденция — это распространение цифровых технологий. Практически всеми процессами малый бизнес хочет управлять через смартфон. С этого года уже не обойтись без специальных мобильных приложений.

— Какие социальные проекты вы предпочитаете поддерживать? Расскажите о них подробнее. Что удалось реализовать за последнее время?

— Корпоративная социальная ответственность — важная для нас тема. Это также касается и благотворительных программ. Мы хотим делиться частью своих доходов, времени и внимания с теми, кто нуждается в поддержке. У нас есть и крупные федеральные программы, и локальные. В 2017 году в Красноярске мы поддержали Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии, выделив 1 млн рублей на приобретение современного медицинского оборудования. Детско-юношеской спортивной школе мы перечислили 200 тыс. рублей на покупку инвентаря, 500 тыс. рублей было выделено на строительство спортивной площадки в Железногорске, 450 тыс. рублей — на поддержку частной галереи современного искусства. Мы также поддержали региональный этап общероссийского проекта «Мини-футбол в школу».

В Новосибирске мы поддержали проект Новосибирской филармонии «Фестиваль на ступенях», неделю французского кино и воплощение идеи создания швейной мастерской для детей-инвалидов на базе Ояшинского дома-интерната.

— Какие еще задачи осталось решить в Сибирском регионе до конца года?

— Конечно, последние полтора месяца года — самая жаркая пора для банков. С одной стороны, необходимо успеть выполнить все запланированное. С другой стороны, это период активной работы с клиентами, для которых конец года — время роста продаж, как, например, в ритейле. У нас идет завершение планирования бюджета на будущий год. Я не сторонник кампаний, считаю, что добиваться результата необходимо ежедневной планомерной работой, поэтому спецзадач мы не ставим. Единственное исключение — рекламная кампания в области рефинансирования, которая активно разворачивается как раз в эти месяцы.

— Как вы оцениваете уровень конкуренции на банковском рынке Сибирского региона? Какие факторы здесь играют наиболее важную роль?

— Уровень конкуренции между участниками банковского сектора в регионе довольно высок. Здесь представлены все группы банков: и государственные, и банки с иностранным капиталом, и федеральные частные банки, и региональные игроки. Конкурентные преимущества на таком «плотном» поле определяются несколькими факторами. Во-первых, для большинства клиентов при выборе банка на первое место сегодня выходит уровень его надежности. Ее критерии определяются и позицией банка в рейтингах, и данными по нормативам достаточности капитала. Важным конкурентным преимуществом можно также считать цену и условия сотрудничества, которые банк предлагает своим клиентам. В этом легко убедиться, достаточно посмотреть на итоги муниципальных конкурсов по организации финансирования и их победителей. Мы сегодня конкурируем с самыми крупными игроками на рынке. Не менее важно для укрепления позиций в регионе постоянно развивать продуктовый ряд и совершенствовать предложения для всех категорий клиентов. Территориальная доступность также играет важную роль в способности банка конкурировать на рынке.

Банк может предлагать крайне широкую линейку продуктов, однако не иметь достаточного количества офисов или банкоматов. С другой стороны, можно расширить клиентам доступ к банкоматной сети за счет партнерских соглашений с другими банками.

— Оценивая опыт работы в 70 регионах России, как бы вы охарактеризовали общую ситуацию в банковском секторе страны сегодня? Количество игроков на рынке заметно сокращается, вопросы нередко возникают даже к крупным и сильным банкам.

— О неустойчивости сектора говорить неправильно. Доходы банковской системы растут и уже не уступают докризисным показателям. Новые технологии осваиваются настолько активно, что уровень цифровизации у нас не уступает Европе, а в чем-то даже превосходит ее. Например, банкоматы в ЕС не предлагают такого количества сервисов, как в нашей стране. Устойчивость сектора довольно высока, это демонстрируют и показатели достаточности капитала, и стресс-тесты, которые проводит ЦБ. С другой стороны, можно отметить долговременный тренд на сокращение количества игроков. Нынешние требования Банка России заставляют банки задумываться о приемлемой бизнес-модели. Не все смогут выжить в условиях, когда издержки растут, а маржа снижается. Есть разные оценки, сколько организаций останется на рынке в будущем. Я предполагаю, что порядка 50–100. Тем не менее я желаю всем коллегам по рынку удачи и совершенствования собственной бизнес-модели.

— Как в этой ситуации выбрать подходящий банк? На какие факторы нужно обращать внимание?

— Самый важный критерий — это надежность банка. Это важнее, чем условия по конкретному продукту. Как я и говорил, определить надежность можно с помощью рейтингов (они показывают качество финансового управления), системной значимости (список таких организаций устанавливает ЦБ) и изучению его собственника.

Следующий вопрос: насколько продукты той или иной организации соответствуют вашим потребностям. Для крупных компаний важен банк, способный давать кредиты, сопоставимые с их масштабом. Дальше идут условия обслуживания, доступность и качество сервиса, ставки и страхование вкладов. Например, есть банки, которые сильны в предоставлении гарантий, а это крайне важно для малого бизнеса. В текущих условиях банки должны постоянно обновлять свою линейку продуктов.

— Как за последнее время изменились принципы взаимодействия банков и клиентов? Возможно, у банков сменились приоритеты при работе с клиентом, а у самих клиентов — критерии выбора банка?

— Критерий надежности банка становится все более значимым. Когда ставки по кредитам снижаются, ценовая разница становится все менее заметной, поэтому возрастает значение качества, доступности и наличия электронных каналов взаимодействия. Кто не развивает цифровые технологии — остается за бортом.

Надежность клиентов тоже становится важным критерием для банков. Это планомерный процесс, начавшийся в 2008 году. Повышению значения этого критерия способствовали также и новые технологии, и рост профессионализма в проведении проверок. Сегодня мы можем анализировать платежеспособность клиента не только по справке 2-НДФЛ. Мы видим его активность в социальных медиа, анализируем данные Пенсионного фонда и т. д.

— Как вы оцениваете перспективы развития банковского бизнеса с учетом сегодняшней кредитно-денежной политики регулятора?

— Сегодняшняя политика регулятора, безусловно, сказывается на марже. Со снижением ключевой ставки маржа сужается, низкие ставки позволяют клиентам активнее кредитоваться. Политику ЦБ сегодня стоит рассматривать как логичную и неизбежную. При этом однозначно оценить ситуацию не так просто. Я предпочитаю относиться к конъюнктуре рынка, как к погоде, под которую можно подстроиться.

Говоря о перспективах развития сектора в целом, я бы концентрировал больше внимания не на кредитно-денежной политике, а на тенденции усложнения банковского бизнеса, на его попытках выйти за традиционные рамки и соединиться с электронной коммерцией. Игроки рынка неизбежно движутся в сторону модели финансового супермаркета. Некоторые, например, запускают совместные проекты с «Алибабой» или «Яндексом». Интересно, что если на Западе этот процесс выглядит скорее как разрушение традиционной модели банковского бизнеса сторонними игроками, то у нас сами банки являются активными проводниками новых технологий. Ярким примером является модель взаимодействия банка и клиента в сегменте ипотечного кредитования. Банк уже предлагает не только сам кредитный продукт, но и услуги по поиску недвижимости, последующему ремонту или покупке мебели. Сам договор пока подписывается в офисе, однако мы постепенно приближаемся к тому, что все услуги будут оказываться онлайн.

Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через нашу группу в социальной сети «ВКонтакте».
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ