Банковский обозреватель газеты «Континент Сибирь»

Руководителям правительства и Банка России пора ставить памятник!

Еще никто в мире не боролся за экономический рост через сжатие спроса

Для того, чтобы хоть как-то противостоять неизбежной «утилизации» России по стопам несчастной Украины, невредно понимать генезис и механизмы этой утилизации. И если ее источником стали наднациональные интересы и внешняя управляемость «элиты», то механизмами — манипуляция общественным сознанием и подмена смыслов. Именно так бесплатной кредитной линией для чужой экономики стали «суверенные» резервы, а прямыми субсидиями – периодическая девальвация национальной валюты. «Таргетирование инфляции» в качестве главной цели заменило развитие экономики и рост благосостояния. «Встраивание» в чужие цепочки добавленной стоимости стало программой «обретения страной новой динамики», равно как и приговором ее реальной конкурентоспособности.

Историческое место России в мировом разделении труда и национальная идея ее «элиты»

На протяжении всей истории России ее правящая прослойка последовательно росла в числе и теряла собственность. Дворян было существенно больше, чем в свое время бояр, и они вполне закономерно оказались существенно беднее. Пореформенное (после реформы 1861 года) чиновничество было еще многочисленнее дворян и имело еще меньше собственности. Апофеозом же исторического процесса стала советская номенклатура, от собственности полностью «свободная».

Административно всесильные «функционеры» и «аппаратчики» имели уровень запросов и реального потребления, отличный от уровня запросов и потребления «прочих трудящихся». Иронией истории стало то, что с полномасштабным выходом СССР на мировой рынок нефти правящая верхушка быстро убедилась, что успехи страны могут быть обеспечены не только мобилизацией и ударным трудом, образованием и научно-техническим прогрессом, но банальным экспортом сырья. Последовавшее бурное развитие внешней торговли и участившиеся поездки номенклатуры за рубеж дали ее представителям возможность с отвращением убедиться в том, что, обладая колоссальными административными возможностями, на Родине они материально живут порой не лучше рядовых исполнителей за границей.

В результате этой ухмылки истории в СССР стал последовательно угасать научно-технический прогресс и нарождаться новый номенклатурный «класс», у которого появилась и своя «классовая» цель – уход от ответственности, конвертация прижизненной власти в собственность (с последующей передачей ее по наследству) и, наконец, вхождение в состав мировой элиты.

Достижение цели требовало от нового «класса» не так много — превращение СССР в сырьевой придаток «развитых» стран, упразднение планирования, введение частной собственности и «приватизация» собственности общественной, включая землю и ее недра. Однако социалистическая собственность оказалась столь велика, что ее «утилизация» с 1991 года уже потребовала 25 лет и еще не завершилась. Зато за это время в стране сформировалась новая властная «элита», унаследовавшая господствующее положение прежней номенклатуры, но, как правило, ничего не смыслящая в планировании и управлении, знающая иностранные языки, но имеющая пещерные представления о законах экономики и ее развития.

Если в 60-е годы дети чаще всего мечтали стать летчиками или космонавтами, полярниками или подводниками, изобретателями или конструкторами, то сегодня потомки последнего «класса» советской номенклатуры в своей массе предпочитают академию госслужбы, с тем чтобы продолжить династию в рядах чиновников или «успешных менеджеров». Многие же из их числа учиться вообще не хотели и мечтали просто «свалить», дабы уже никогда не видеть этого «быдла», то есть собственного народа. И чтобы ненавидеть «этот народ» было легче, их родители уже позаботились лишить его образования, здравоохранения, достойных доходов и образа будущего. Ведь не любить нищего и больного с погасшим взглядом соплеменника (как и всю «эту страну») не в пример легче, чем богатого и здорового «одноклассника».

Вхождение в мировую элиту предполагает как минимум имущественный ценз, достичь которого позволяла лишь торговля национальными богатствами: природными ресурсами, мозгами и промышленными активами — или собственным административным влиянием. Поэтому совершенно напрасно президент России ждет от страны «национальную идею». У «элиты» эта идея давно есть – Родиной торговать, идеи же «прочего народонаселения» малоинтересны.

Весьма «своеобразные» результаты этой торговли уже наглядно видны на примере Украины, многие жители которой до сих пор уверены, что их таки «возьмут» в Европу — особенно если они, наконец, перебьют всех «русских». К сожалению (для украинской «элиты»), национальных богатств там оказалось меньше, чем в России, и торговать, кроме чернозема и русофобии, стало уже нечем. «Элитный» же алгоритм в России – в точности тот же. Как, к сожалению, и будущее.

«Золотые удила»

Поскольку для «элиты» всегда было ясно, что хранить нажитое «непосильным трудом» предпочтительнее в иностранных банках, в России надо-то было всего лишь упразднить в 2003 году валютное регулирование и контроль. Именно деньги (и другая собственность) «там» и делает почти всю правящую «элиту» без труда манипулируемой из-за рубежа.

Поскольку единственное, чего мировой капитал хочет от России, это то, чтобы ее не было, его тактической целью всегда было и остается разрушение национальной промышленности, науки и образования, ликвидация внутренних источников инвестиций и кредита. Именно на решение этой «благородной задачи» и была брошена новая «элита».

Четверти века, не хватившего на физическое уничтожение страны, самопровозглашенной «элите» однако оказалось достаточно на утрату интеллекта, навыков планирования и управления (равно как и стремительно исчезающему рабочему классу – некогда полученных профессиональных навыков). Однако, тем, что она не разбирается в экономике, смущаться ей как-то не пристало – для достижения поставленных целей достаточно просто сохранять свое господство. Впрочем, утраты сопровождались и приобретениями. Взамен утраченных компетенций «элита» приобрела превосходные навыки манипуляции общественным сознанием и подмены смыслов, отдельные примеры которой мы не могли не привести.

«Петля Кудрина»

Одной из важнейших задач Запада на период окончательного разрушения российского суверенитета было превращение российского бюджета в нетто-кредитора. Для ее решения запуганной девальвацией стране и ее законодателям настойчиво внушали мысль о необходимости создания и поддержания (в дополнение к ЗВР Банка России) валютной «подушки безопасности» Минфина, наполняемой из сверхдоходов бюджета. При этом «сверхдоходами» стали считать все доходы от экспорта энергоносителей (нефти) по цене, превышающей цену, волюнтаристски «назначенную» (правительством) при верстке бюджета на очередной год.

С этой задачей в свое время блестяще справился тогда еще министр финансов Алексей Кудрин, имя которого и получила безотказная схема экспорта капитала в форме вложений российского бюджета (под никакую ставку) в иностранные казначейские обязательства. Именно эти средства (как и несоразмерные ЗВР ЦБ РФ) стали практически бесплатным источником кредита для наших западных «партнеров», равно как и источником беспрецедентно высоких процентных доходов от внешних кредитов крупнейшим российским корпорациям или самому бюджету, размещающему свои облигации.

Таким образом, речь, по сути, идет о самофинансировании российской экономики (и бюджета) с выплатой колоссальных процентов… иностранным кредиторам. Именно так «лучшим в мире министром финансов» (по версии «Euromoney») оказался Алексей Кудрин. Именно так очередным претендентом на это «высокое звание» сегодня становится Антон Силуанов, с подачи которого на пополнение резервов Минфина в текущем году уйдут все доходы от экспорта нефти по цене выше $40/bbl.

К сожалению, «сверхдоходами» по версии правительства (и с легкой руки законодателей, принимающих бюджет) являются средства, которые могли стать источником инвестиций в модернизацию промышленности и инфраструктуры или бюджетных вложений в поддержание здравоохранения, образования и науки, не говоря уже об улучшении материального положения стремительно нищающих бюджетников. Сам же Резервный фонд с конца 2014 года успешно тратится (и почти растрачен) на укрепление рубля по соображениям «политической стабильности».

Девальвация — ревальвация

Более четверти века общественное сознание находилось под гнетом перманентно, а порой и обвально (например, в периоды с октября 2014 по февраль 2015 года, с мая по сентябрь 2015 года, с октября 2015 по март 2016 года) дешевеющего рубля. Однако с марта 2016 года идет его, казалось, необъяснимое «укрепление» (см. диаграмму). Действительно, чем можно объяснить ревальвацию национальной валюты в условиях трехлетнего спада производства и неблагоприятной среднесрочной мировой конъюнктуре цен?

Однако нельзя забывать, что 2016 год был годом парламентских выборов, а негативный эффект от дальнейшей девальвации был легко предсказуем. Не мудрствуя лукаво, в этих условиях денежные власти обратились к распродаже валюты из Резервного фонда Минфина, который с IV квартала 2014 года к настоящему времени сократился в 6 раз и, по сути, был исчерпан (см. диаграмму).

Руководителям правительства и Банка России пора ставить памятник

Следует добавить, что продажа Минфином валютных резервов усилила стерилизацию рублевой массы, то есть дальнейшую демонетизацию российской экономики, вызванную в 2014 году (по рекомендациям МВФ) кратным ростом ключевой ставки Банка России. В результате этого очередного «наезда» национальная экономика окончательно лишается источников рублевой ликвидности, что просто гарантирует продолжение промышленного спада и деградации страны, то есть решение одной из важнейших задач, поставленных перед «элитой» ее «кукловодами».

Любопытно, что на достигнутом искусственная ревальвация не остановилась. Возможно, ее политический эффект оказался важнее ухудшения положения экспортеров и негативных последствий неизбежного роста дефицита бюджета. Ведь в 2018 году предстоят еще одни выборы – президентские. Однако удастся ли правительству «дотянуть» до них без масштабной девальвации – большой вопрос. Хотя Резервный фонд уже исчерпан, но остается еще около $70 млрд в ФНБ… Благодаря же благоприятной (со II полугодия 2016 года) конъюнктуре мировых цен на нефть правительство судорожно создает и 3-й (остающийся без названия), резервный фонд, в который поступят все дополнительные доходы от экспорта нефти, цена на которую окажется выше $40/баррель.

Что касается российской финансовой «элиты», то для нее разницы между девальвацией и ревальвацией нет. Укрепление, как и удешевление рубля в равной мере создает условия для перманентного получения доходов от валютных спекуляций. Главное, чтобы движение мировых цен и валютного курса отличалось от ожиданий экспортеров, импортеров и населения. Промышленность же как не могла, так и не сможет планировать свое развитие.

Инфляция — дефляция

Развитие мирового экономического кризиса нелинейно. На финансовом рынке оно выглядит как стиральная доска — череда сменяющих друг друга инфляционных и дефляционных волн, которые соперничают по силе своего разрушительного воздействия.

В силу того, что руками «элиты» из некогда великой страны сделали сырьевой придаток, то есть классическую периферию мировой экономики, России просто незнакомы классические кризисы перепроизводства, а, следовательно, и инфляция, им вызванная. Таким образом, с точки зрения монетаристов, страна перманентно остается в благоприятной фазе своего «развития». Реально же высокая инфляция в России имеет принципиально иную причину — не перепроизводство, а дефицит товаров, связанный с недопроизводством (производственные мощности загружены менее чем на 60%).

Недопроизводство и дефицит товарного предложения является результатом, прежде всего, монетаристских мер самих правительства и Банка России по борьбе с инфляцией, то есть результатом сокращения денежного предложения промышленности и борьбой с потребительским спросом через сжатие доходов населения. Все это уже привело к ликвидации внутренних источников кредита и инвестиций, то есть тотальной демонетизации экономики. Вообще-то руководителям Центрального банка и экономического блока правительства давно пора ставить памятник: еще никто в мире не боролся за экономический рост через сжатие спроса.

Единственное, в перепроизводстве чего Россия преуспела, оказалось «экономически нецелесообразное» население. «Нецелесообразное» поскольку непрерывно потребляет «чужие» (по умолчанию принадлежащие «элите») ресурсы и тяжким бременем ложится на федеральный бюджет, дополнительный профицит которого мог бы быть направлен, например, на приобретение казначейских обязательств США (бесплатное кредитование чужой экономики) или «распил» бюджетных расходов в ходе реализации «национальных проектов» (типа «Сколково», проведенной в 2014 году Олимпиады, космодрома или предстоящего Чемпионата мира по футболу).

Для ядра капитализма «лишнее население» не делает Россию и особо привлекательным рынком сбыта просто в силу угнетающей нищеты. По разным оценкам, к числу нищих уже можно отнести до половины населения России (70-75 миллионов человек), реальный уровень жизни которого ниже, чем до декабря 2014 года. Именно поэтому, местной «элите» следует продолжать говорить о преодолении демографического кризиса и делать все для «естественного» сокращения населения, что полностью отвечает целевым установкам «кукловодов».

В России создана двухсекторная экономика, состоящая из экспорториентированного сырьевого сегмента и «прочих» отраслей, ориентированных на внутренний спрос. Первый сектор является сверхприбыльным и обеспечивает около половины доходов федерального бюджета, второй – тотально убыточный и — с точки зрения правительства — для страны бесполезен.

В действительности неправомочно говорить об инфляции по всей стране. Реальное положение в различных секторах принципиально разное. Если в отраслях, ориентированных на внутренний спрос, может наблюдаться дефляция, то рост цен на предметы импорта очевиден. Таким образом, общая цель Банка России и правительства по «таргетированию инфляции» является ложной. Тупое следование этой цели сводится к бюджетному стимулированию производства с низкой добавленной стоимостью (например, в сельском хозяйстве), и дестимулированию высокотехнологичных отраслей. Применительно к России следует говорить даже не об инфляции, а стагфляции, то есть росте цен на фоне сокращения производства добавленной стоимости. Инфляцию, безусловно, можно «побороть», но какой ценой? Давно известно, что полный покой – на кладбище.

Помимо неограниченного вывоза капитала и сырья из стран капиталистической периферии, в которую входит и Россия, главным источником прибыли ядра капитализма (транснациональных корпораций) в «благоприятные» периоды является инфляция на периферии и обесценение местной валюты, что просто гарантирует удешевление импорта «периферийного» сырья и удорожание экспорта туда готовой продукции. Применительно к России это означает системное снижение покупательской способности рубля в условиях, когда более 40% потребительского спроса и более 90% инвестиционного спроса на машины и оборудование удовлетворяется за счет неприемлемо дорожающего импорта.

В общем случае, монетаристы полагают экономический рост от денежной массы независящим, а инфляцию — «денежным феноменом» — линейной функцией темпов роста денежной массы. Поэтому в «обществе потребления» главным способом борьбы с инфляцией традиционно считается ограничение денежной эмиссии и бюджетных расходов. Такие «представления», лежащие в основе «рекомендаций» МВФ, стали «священной коровой» для экономического блока российского правительства и ее денежных властей.

Слепое следование этим рекомендациям через неприемлемые ставки по кредитам уже обеспечило сворачивание инвестиций и прекращение кредитования оборота реальной (нефинансовой) экономики, ориентированной на внутренний спрос, спад производства и рост безработицы. На очереди у правящих в России монетаристов – повышение налогов, замораживание заработных плат, снижение бюджетных расходов, рост государственных внешних и внутренних займов.

Рынок и капитал

Хорошо известно, что для капитала рынок является естественной «средой обитания». Впрочем, многие предпочитают «не знать», что именно капитал является его главным врагом. Для достижения своей главной цели – максимизации прибыли – он стремиться к монопольному положению и истреблению конкуренции (часто — в лице самих конкурентов).

Капитал не имеет национальности и, «упразднив» российский суверенитет через подкуп «элиты», «национальным» он уже не станет никогда. До тех пор, пока он не «схарчил» всю страну вместе с ее населением, инструментами его экспансии будет неусыпный контроль над органами власти, СМИ и системная ложь. Истребляя основную массу населения через нищету и бесправие, ликвидацию образования и медицинской помощи, на фоне тотального вывоза сырья его апологеты будет до конца говорить о национальных интересах. Или об интересах «своего» народа, «выдергивая» из него за границу лучшие мозги и отправляя на защиту интересов «национальных» корпораций лучшие тела.

Годами вещая о поддержке конкуренции, руками «национальной» исполнительной, законодательной и денежной властей капитал системно (сотнями тысяч в год) истребляет «самодеятельной» бизнес в лице малого и среднего предпринимательства (МСП) через его информационную, административную и кредитную дискриминацию. Аналогичная ситуация и в банковском секторе, о необходимости «очистки» которого от «грязных» банков, которая продлится «еще три года», устами своего председателя недавно заявил ЦБ РФ.

Идея Центрального банка об избавлении от массы малых и средних кредитных организаций под «санитарным флагом» известна давно. Однако сегодня уже большинству понятно, что истинным мотивом является не борьба за «чистоту рядов», а латентная монополизация банковского рынка. При этом Регулятора не смущают ни масштабы «съедаемых» частных банков, ни доступность банковского сервиса на различных территориях для разных категорий клиентов, ни колоссальные выплаты компенсаций вкладчикам из Фонда страхования вкладов.

В целом, процесс монополизации банковского сектора идет более чем успешно. По итогам 2016 года большая часть национальных банковских активов уже сконцентрирована на балансе десятка крупнейших банков, а 2/3 всей прибыли национального банковского сектора (842 млрд из 1 трлн 290 млрд рублей) — приходится на долю государственных Сбербанка, ВТБ, ВТБ24 и «квазигосударственного» ГПБ.

Для надежного «пополнения» списка «нелегитимных» кредитных организаций у Банка России есть все инструменты. Оказалось достаточным запретительными ставками и перманентным ростом нормативов резервирования отсечь от заемщиков из «реального сектора» большую часть «нежелательных» малых и средних банков, выталкивая их в яму безнадежных убытков или подталкивая на искажение отчетности и прямой криминал. При этом для поддержки «желательных» кредиторов и заемщиков давно действуют «специальные инструменты рефинансирования», то есть кредиты Банка России не под «ключевые» 10% годовых, а совсем другие ставки. Именно так — за счет «равных условий» в последние годы выживали (и развивались) сельское хозяйство и ОПК, а также (в основном государственные) банки, их кредитующие.

Индикаторы и цели

Иначе как массовым психозом нельзя назвать тотальный интерес жителей России к курсу рубля, а после того, как их убедили, что этот самый курс является функцией цены на нефть — и к мировой цене нефти (см. диаграмму). Любопытно, что именно правительственный прогноз цены на нефть (а, скажем, не производительность труда) является ключевым индикатором при ежегодном планировании государственного бюджета. И хотя мировыми ценами на сырье мы никак не управляем, именно эта цена загадочным образом становится индикатором успехов/неудач министерств финансов, экономики, правительства, наконец, самой экономики и всей России. Повышение же национальной производительности труда требует инвестиций в повышение добавленной стоимости, то есть инвестиций в развитие.

Мало того, что подобные подходы к планированию означают публичное признание собственной страны никчемным сырьевым придатком. Это значит, что большинство населения каждый день должно идти не на работу (если это не добыча сырья), а в церковь с молитвами о том, чтобы Бог послал высокую нефтяную цену — остальное за него доделает своевременно выстроенный предками «Нефтегаз».

К сожалению, подобные представления о планировании являются надежным индикатором лишь состояния сознания членов правительства. При этом по должности они просто не могут молчать. И если экс-министр экономики в свое время осчастливил нас своими стихами, то действующему премьеру, видимо, не дают покоя научные лавры. Чем иначе объяснить его статьи в научных изданиях («Вопросы экономики», №10, 2016), вызывающие гомерический хохот многих ученых-экономистов?

Трудно всерьез поверить в то, что «обретение страной новой динамики» лежит через встраивание в чужие цепочки добавленной стоимости [Д.М.: «…В современном мире стоит задача включения отечественных производителей в глобальные цепочки добавленной стоимости…»]. Подобное «встраивание» означает, что без создания собственных вертикально-интегрированных цепочек, Россия ВСЕГДА будет получать прибыль не от конечного продукта, а от экспорта сырья или продукции полу-передела, ничтожные доходы от которого, в свою очередь, с легкостью потратит на приобретение конечных продуктов чужого производства. В этом случае в России уже никогда не будет ни своей науки, ни НИР, ни НИОКР, ни инжиниринга, равно как и средств на инвестиции в создание производств с высокой добавленной стоимостью. Впрочем, именно этого от России хотят «кукловоды», и именно на это ее обрекает «наша» «элита».

Если же от правительства обратиться к Центробанку, то не меньше вопросов вызовет введение «свободного плавания рубля», ничем, кроме интересов спекулянтов (и инсайдеров в ЦБ), не спровоцированная девальвация с одновременным истреблением внутренних источников кредита и инвестиций через запретительные ставки рефинансирования. Хочется, наконец, получить ответ, каким образом целью денежно-кредитной политики государства может стать не развитие производства и повышение благосостояния народа, а «таргетирование инфляции»?

Впрочем, ответ хорошо известен из инструкций «кукловодов»: (промышленное) развитие запрещено, а инвестиции могут быть только иностранные! На перенасыщенном западном рынке российский экспорт с высокой добавленной стоимостью никому не нужен, а это означает, что и инвестиции пойдут только в добычу сырья. Если вообще когда-либо пойдут на что-то, кроме финансовых спекуляций: в силу неизбежной девальвации любые долгосрочные валютные инвестиции в российскую экономику убыточны.

Чтобы (не дай Бог!) несмотря на запретительные ставки рефинансирования и рост нормативов резервирования, у банковского сектора не нашлось денег на инвестиции в рублях, для «стерилизации» денежной массы Банк России на пару с Казначейством проводят регулярные депозитные аукционы, предлагая до 10% годовых. К примеру, 28 февраля на депозитном аукционе ЦБ банки предложили 926 млрд, а ЦБ — привлек 780 млрд рублей. Поскольку рубли все еще остаются и у населения, гособлигации с доходностью выше ставок по банковским вкладам уже в апреле Минфин предложит и ему. Не меньшую «пользу» должны также принести все чаще звучащее требование экономического блока о принудительном ограничении доходов и покупательской способности населения, а также повышение налогов и сборов.

мнение автора может не совпадать с мнением редакции

Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через нашу группу в социальной сети «ВКонтакте».
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ