Как известно, с 1 января 2015 года в силу вступил закон «О налогообложении прибыли контролируемых иностранных компаний и доходов иностранных организаций», или первый антиофшорный закон, согласно которому все российские налогоплательщики обязаны раскрыть свое прямое или косвенное участие в иностранных организациях. «КС» постарался выяснить, какими темпами идет деофшоризация экономики на примере Новосибирской области и в какой степени региональные компании готовы отказаться от офшорных схем ведения бизнеса.
Технологии
Типовые офшорные схемы достаточно просты и известны. Например, при экспорте, осуществляемом через офшор, цена занижается до минимально возможной, а затем товар продается фактическому покупателю по реальной стоимости, в результате чего вся прибыль остается в офшорной компании. Импорт же через офшоры позволяет оптимизировать суммы таможенных пошлин.
Очень распространенной остается агентская схема, при которой офшорная компания нанимает в качестве своего агента компанию-резидента, которая действует по распоряжению нанимателя за скромное вознаграждение. С которого, собственно, и происходит уплата налога. При этом вся прибыль остается в компании, зарегистрированной несложно догадаться где.
Разновидность этой схемы может использоваться в строительстве, где офшорная компания выступает подрядчиком, завязывая на себе все финансовые потоки и заключая договор субподряда для реального строительства с российской компанией.
В производстве офшорная компания может оплачивать сырье и собственно производственные услуги реального производителя, очевидно осуществляемые по минимальным ценам, и отгружая товар агенту за скромное агентское вознаграждение.
Еще более простой и распространенной схемой является оказание офшорной компанией услуг компании-резиденту. При этом деньги напрямую уходят в офшор, а затраты относятся к себестоимости, снижая налог на прибыль. Очевидно, что проверить, были ли эти услуги оказаны в принципе, зачастую попросту невозможно.
Другая популярная схема основана на выплате роялти: офшорная компания регистрирует товарный знак, после чего передает права на использование этого знака компании-резиденту за регулярную выплату роялти. При этом выплаты роялти относят к себестоимости, понижая налог на прибыль.
И конечно, одна из наиболее простых схем: офшорная компания создает на территории резидента свою дочернюю компанию со значительной долей иностранного капитала, уплачивая налоги за получение дивидендов в соответствии с законодательством страны офшора.
«А помнишь, как все начиналось…»
Как известно, в проблеме борьбы с офшорами Россия не одинока, и все развитые страны стараются препятствовать утечке капиталов в иностранные юрисдикции. Еще в декабре 2011 года Владимир Путин, на тот момент занимавший пост председателя правительства РФ, обратил внимание на проблему злоупотребления офшорами, подчеркнув, «кто хочет хранить средства где-то за рубежом — пожалуйста. Закон этого не запрещает, но вывод через подставные фирмы финансовых ресурсов из отраслевого оборота недопустим».
Первый в истории проект антиофшорных изменений был представлен письмом ФНС России 30 марта 2012 года, который, впрочем, не получил поддержки Минфина России. 13 июня 2013 года президент России Владимир Путин в очередной раз потребовал от правительства РФ срочных мер по ограничению законных способов оптимизации налогов и по противодействию уводу прибыли в офшоры, подчеркивая, что необходимо «создать такие налоговые условия, чтобы вкладывать деньги в Россию было выгоднее, чем прятать их где-то на островах или тратить на предметы роскоши», и в тот же день в Государственную думу РФ был внесен законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» и отдельные законодательные акты РФ».
18 марта 2014 года Минфин России представил первый антиофшорный законопроект, и с сентября по ноябрь 2014 года велась работа по подготовке изменений в Налоговый кодекс. По непроверенным данным, активную роль в этом процессе играли такие аудиторские компании, как Deloitte, EY и PwC (в котором, в частности, длительное время работал заместитель министра финансов РФ Сергей Шаталов). И наконец, с 1 января 2015 года в силу вступил Федеральный закон № 376-ФЗ, более известный как закон «О налогообложении прибыли контролируемых иностранных компаний и доходов иностранных организаций», или первый антиофшорный закон, согласно которому все российские налогоплательщики обязаны раскрыть свое прямое или косвенное участие в иностранных организациях. Впрочем, это обязательство не распространяется на тех, кто держит офшорные компании через траст или номиналов.
Новая реальность
Что же из себя представляет «первый антиофшорный» закон? Вести деятельность и хранить средства компаний в юрисдикции других стран он не запрещает. Но налоги отныне необходимо платить в российский бюджет. С 1 января текущего года граждане обязаны сообщать в налоговые органы об участии в иностранных компаниях, при этом минимальный размер нераспределенной прибыли, подлежащей декларации, составит 50 миллионов рублей в 2015 году (в 2016 году он будет уменьшен до 30 миллионов рублей, и до 10 миллионов после 2017 года).
Также в Налоговом кодексе появилось понятие «контролируемая иностранная компания» — компания, которая не является налоговым резидентом РФ, но контролируется им. При этом контролирующими лицами считаются россияне, владеющие более чем 50% капитала компании (вместе с супругами и несовершеннолетними детьми). В 2016 году эта планка будет опущена до 25%. Если же граждане РФ совместно владеют более чем 50% контролируемой иностранной организации, то для них индивидуальный порог составит 10%.
Что ждет предпринимателей, действующих в офшорах? В первую очередь штраф — 20% от суммы неуплаченного налога (но не менее 100 000 рублей), который, впрочем, не отменяет уголовную ответственность за уклонение от уплаты налогов. По оценке Минфина России, благодаря этим нормам бюджет РФ сможет ежегодно получать до 20 миллиардов рублей дополнительного дохода.
Ситуация в Сибири
Как обстоит ситуация по рассматриваемому вопросу в Сибири и насколько активно собственники региональных компаний выводят их из офшоров? «КС» решил провести небольшое исследование, взяв список системообразующих предприятий региона, опубликованный на официальном сайте администрации Новосибирской области, и уточнив учредителей соответствующих юридических лиц через Федеральную налоговую службу.
Не будем делать далеко идущих выводов, бросим лишь беглый взгляд на результаты исследования. Как следует из данных ФНС, учредителями ООО «Компания Холидей» (один из ведущих продуктовых ритейлеров региона) являются «Х.С.Р. ХОЛИДЕЙ СИБЕРИАДА РИТЕЙЛИНГ ГРУП ЛИМИТЕД» (H.S.R. HOLIDAY SIBERIADA RETAILING GROUP LIMITED, Кипр) и «ФИЛЛМАРК ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД» (FILLMARK INVESTMENTS LIMITED, Кипр). Учредителями АО «Сибирский антрацит» (компания занимается добычей, обогащением и реализацией антрацитового угля, добываемого на месторождениях Западно-Сибирского региона России) являются «АЛТАВЕРО ТРЕЙДИНГ ЛИМИТЕД» и «АМАЛУР ТРЕЙТИНГ ЛИМИТЕД» (Кипр), а учредителем ООО «Управляющая компания «Сибирский гурман» (крупный производитель замороженных пельменей, вареников и блинов, колбас, мясных деликатесов и т. д.) — «РИОПЕЛ ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД» (Кипр). Примеры можно встретить и в сфере связи. Так, учредителем ООО «НОВОТЕЛЕКОМ» (крупнейший региональный интернет-провайдер Новосибирска) является компания «КРИСЕЙЛ ЛИМИТЕД» (Кипр), а основным учредителем ООО «Сибирские сети» (один из крупнейших региональных интернет-провайдеров Новосибирска) — компания «СТОРМАКОТЕ ЛИМИТЕД» (Кипр).
К сожалению, получить комментарии от этих организаций «КС» не удалось: большинство указанных компаний отказалось публично обсуждать свою структуру собственности.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Александр Токарев, директор группы по оказанию услуг в области международного налогообложения аудиторской компании KPMG в России и СНГ:
— В рамках своей работы мы заметили, что, конечно, первыми готовиться к деофшоризации начали крупные группы федерального уровня. Региональные клиенты, в том числе сибирские компании, первоначально заняли скорее выжидательную позицию и не торопились предпринимать активные действия по реструктуризации своего бизнеса, в том числе потому, что, например, отчитываться по контролируемым иностранным компаниям необходимо будет только в 2017 году. Однако в последнее время мы видим интерес и со стороны региональных клиентов. При этом в большинстве случаев клиенты хотели бы по максимуму сохранить свои иностранные структуры.
У российского бизнеса, к сожалению, нет полного доверия к власти. До сих пор во многих случаях основным критерием выбора той или иной структуры владения бизнесом, помимо эффективности с налоговой точки зрения, является защита активов. Особенно этот вопрос волнует региональных клиентов. В связи с этим, как отмечалось выше, далеко не все из них торопятся возвращать владение своими активами в российскую юрисдикцию, предпочитая оставаться в плоскости зарубежного права, что не совсем соответствует духу деофшоризации. Также в России до конца не внедрен налоговый режим для холдинговых компаний, по аналогии с тем, что существует во многих европейских странах, позволяющий освободить от налогообложения доход от реализации акций при годичном владении пакетом акций (сейчас такой срок в РФ установлен пятилетний срок владения для применения освобождения).
Какие офшорные схемы наиболее часто используются представителями сибирского бизнеса? Большинство представителей российского регионального бизнеса отдало предпочтение классическим структурам Кипр-БВО с предоставлением так называемого «зеркального» финансирования через кипрские сестринские компании, как наиболее простым и менее затратным. При этом иностранные компании зачастую имеют ограниченный уровень присутствия в иностранных юрисдикциях (нет сотрудников, офис и директора предоставлены сервисными компаниями и т. д.). И в этом плане представители сибирского бизнеса не являются исключением. Конечно, следует отметить, что в настоящее время подобные структуры ассоциируются с высокими рисками споров с российскими налоговыми органами, в частности, с точки зрения признания иностранных компаний, получающих доходы из России, фактическими получателями данных доходов для целей применения льготных положений соглашений об избежании двойного налогообложения, а также с точки зрения признания иностранных компаний налоговыми резидентами РФ.
Существует ли специфика деофшоризации в СФО? На наш взгляд, такой особой специфики нет. Клиенты начинают задумываться, насколько используемые структуры жизнеспособны в новых реалиях, каким образом можно их модифицировать. Некоторые бизнесмены регионального уровня всерьез рассматривают вопрос смещения своего персонального налогового резидентства с тем, чтобы на них не распространялись российские правила контролируемых иностранных компаний. При этом не следует забывать, что другие риски в рамках деофшоризации (отказ в применении пониженных ставок/освобождений по налогу на доходы у источника выплаты в отношении дивидендов, процентов и роялти, а также риск признания иностранных компаний налоговыми резидентами РФ с обложением в РФ их мирового дохода) остается даже в случае, если конечный бенефициар структуры перестал быть налоговым резидентом РФ. У нас уже много наработок в отношении реструктуризации групп с целью сокращения рисков, возникающих в рамках применения деофшоризационного законодательства, в том числе полученных входе выполнения многочисленных проектов по деофшоризации для своих клиентов».
Алексей Антипин, генеральный директор компании «ЮНИСЕРВИС КАПИТАЛ»:
— Использование так называемых «офшорных схем» компаниями, находящимися в Сибири, невелико. Выбор на подобной структуре ведения бизнеса чаще основан не на оптимизации налогообложения, а на контроле и влиянии рисков, связанных с корпоративным управлением.
Несмотря на то что с 1 июня текущего года вступил в силу закон № 140-ФЗ «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», прямого запрета работы с офшорными юрисдикциями нет, но реальным владельцам теперь необходимо раскрывать эту информацию, т. е., подавая отчет в части реестра собственников, раскрывать информацию о том, что материнская компания является российским юрлицом. Это касается не только офшорных юрисдикций, но и всех зарубежных компаний.
Для компаний, которые предпочли остаться в зарубежной юрисдикции, поскольку вопросы распределения дивидендов и некоторые другие все равно удобнее решать там, например, по английскому праву, теперь усложнилась сдача отчетности, для них усилен контроль за перечислением денежных средств. Поэтому многие компании предпочли закрыть зарубежные офшоры, кроме того, закон предполагает амнистию капиталов (в случае возврата в Россию капиталов, находящихся на расчетных счетах в зарубежных юрисдикциях, эти деньги автоматически признаются легальными).
Вместе с тем доля сибирских компаний, использующих зарубежные юрисдикции, несравненно мала в общем объеме, и в большинстве случаев в последние годы использовались как метод корпоративного управления. Скорее всего, усложнение отчетности не стало большим барьером для отказа от иностранной юрисдикции в рамках осуществления корпоративного управления.
Анна Бодрова, старший аналитик «Альпари»:
— Процессы деофшоризации в России идут не так быстро, как хотелось бы. У этой медали как минимум две видимых стороны. Первая — в том, что бизнес все-таки здраво оценивает внутренние и внешние риски и понимает, что часть свободных средств должна находиться на иностранных счетах на случай осложнения в платежных системах. Вторая заключается в страновых рисках, ведь кризис в российской экономике пока даже не идет на спад. В этом и заключаются различия в позиции власти и бизнеса. Власти хотят прозрачности и возврата средств просто потому, чтобы «было, как положено», вторые желали бы как минимум уберечь капитал от ненужной качки. Особенной специфики деофшоризации в СФО не заметно — здесь ситуация ровно такая же, как и на остальной российской территории, предприниматели желали бы иметь определенные гарантии сохранности средств и активов.
WPBuild.Ru